Как соотносится красота и польза на примере памятников архитектуры.

Есть ли в красоте какая-то польза? Конечно, ведь красота радует взгляд, поднимает настроение, раскрывает ценность природы, жизненных явлений и др. Красивое всегда гармонично, ему присуще чувство меры. Не случайно даже математики говорят, что истинная формула всегда лаконична и красива по начертанию.

Если строго разграничить искусство и обыденную жизнь, то можно сказать, что красота — это привилегия искусства, а польза — привилегия обычной жизни. Но подобного разграничения не существует, так как искусство активно вторгается в нашу жизнь в виде оформления интерьеров, мебели, одежды, книг, архитектуры зданий, дизайна машин и бытовой техники, музыкальной среды, песенно-танцевальных ритмов и т. д. А обыденная жизнь становится содержанием худо­жественных произведений. Такое взаимопроникновение обеспечивает гармонию красоты и пользы.

Во все времена искусство давало возможность людям запечатлеть эпизоды повседневной жизни. Благодаря этому мы имеем представление о том, как жили и что ценили люди от глубокой древности до наших дней.

Красота для древних народов не была самоцелью. Для них красивым было то, что в наибольшей степени способствовало выживанию и победе. Красивое — это прежде всего быстрое, сильное, стремительное.

И в последующие эпохи люди по- разному воспринимали красоту и пользу окружающего мира. Например, фламандские художники XVII в. восхищались великолепием огромного количества снеди. Их грандиозные полотна вмещали фрукты, овощи, дары моря. А голландские художники того же времени радовались тихому домашнему уюту.

В эпоху барокко искусство отражало напряженную эмоциональную жизнь человека, его сложный и многообразный внутренний мир. В живописи, скульптуре, музыке получила воплощение борьба противоположных сил: света и тьмы, силы и слабости, грубой власти и нежной покорности. Это повлекло за собой замысловатые, причудливые и противоречивые фор­мы искусства.

Сцены заурядных или даже трагических событий, которые в обычной жизни далеки от представлении о прекрасном, в художественном воплощении обретают высокий смысл и красоту. Их польза в том, что они побуждают нас к размышлению, переживанию, состраданию, помогают открыть новые грани окружающей действительности и своего внутреннего мира и тем самым приобщиться к творчеству.

Одним из самых полезных для жизни человека искусств является архитектура.

Архитектура (лат. architectura)

Искусство проектировать и строить здания, сооружения, организующие пространственную среду, искусство формирования этой среды для жизни и деятельности людей, доставляющее эстетическое наслаждение.

Если сравнивать архитектуру с другими искусствами, то по мере условности к ней ближе всего музыка. Ведь музыка так же как архитектура и математика, не имеет аналогов в окружающем мире — ее форма абстрактна. Не явилось ли это основанием для постоянного сравнения архитектуры с музыкой? «Застывшей музыкой» назвал архитектуру Ф. Шеллинг; «отзвучавшей мелодией» — И.-В. Гёте. Многие композиторы были тонкими ценителями архитектуры.

С древнейших времен человек научился строить для себя жилище. Для этого использовались природные материалы, которыми была богата окружающая местность. Большое количество домов образовывало поселения. Для обороны от врагов поселения обносились стенами, огораживались тыном или частоколом, плетнем или деревянной стеной. Поэтому русское слово «город» первоначально означало «укрепление» и произошло от выражений «огораживать», «обносить ог­радой», «городить».

Планировка и строительство городов — это одна из областей архитектуры, она получила название «градостроительство». Планировка городов Античности, Средневековья, эпохи Возрождения, древнерусских городов во многом различалась.

В Античности на укрепленном холме строили храмовый комплекс. Примером может служить Афинский Акрополь — политический, религиозный, культурный центр города. Он был ориентиром среди располагавшейся внизу прямоугольной сетки улиц.

Каждый средневековый город ограждали могучими каменными стенами с зубцами и башнями, окружали глубоким рвом, делая его мощной, надежной крепостью. Город-крепость имел оборонительное значение, овладеть его воротами означало овладеть всем городом. В отличие от западноевропейского города, заключенного в высокие каменные стены, раз и навсегда определившие его границы, город средневековой Руси был слит с природой и сельским окружением. Русский город и его оборонительные укрепления возводились с учетом условий природного ландшафта. Немаловажную роль в выборе места для будущего города играло эстетическое чувство людей. Летописи сохранили много рассказов, содержащих такие сообщения: «и виде место красно и лесно на горе... И возлюбив место то и помысли, да сожижет на нем градец мал» (Ипатьевская летопись).

Город обычно вырастал на возвышенном месте. Центральное место в его композиции и силуэте занимал детинец (с XIV в. — кремль). Он был внутренним ядром городских укреплений, под его защиту уходили люди после падения внешнего пояса обороны. В кремле были сосредоточены самые большие, монументальные сооружения — собор и дворец. Характерным примером является план древней Москвы.

Центром западноевропейского города был кафедральный собор. Поблизости располагалось административное здание ратуши и рыночная площадь. Улицы стекались к ним по касательной от городских ворот. Феодальный замок располагался за городской чертой.

Экономическим и стратегическим центром восточного средневекового города была площадь, на которой строилось медресе — высшая школа, готовящая служителей культа, учителей и т. п. Рядом с мечетью высились минареты — башни, с которых мусульман призывали на молитву. Важную роль в архитектурной композиции города играл дворец правителя и торговая часть — караван-сарай, базар (торговые купола). От площади к городским воротам разбегались дороги. По ним в мирное время шли в город караваны со всего света, в военное время перемещались воины.

В эпоху Возрождения архитекторы вновь обратились к античной традиции градостроительства: в конце широких прямых улиц обязательно размещался какой-нибудь архитектурный ансамбль, определяющий величественность перспективы.

Выдающийся архитектор XVI в. Палладио Андреа писал: "...В каждой постройке должны быть соблюдены... три вещи, без которых ни одно здание не может заслужить одобрения: это польза и удобство, долговечность, красота.

Говорить об архитектуре, оценивать сооружения разных эпох и народов, понимать существо и смысл содеянного человечеством невозможно без раскрытия содержания этой классической формулы зодчества. Сменяются эпохи, архитектурные стили, изменяется материал, из которого выполняются сооружения, но эти три качества остаются непременными для каждой постройки, претендующей называться произведением архитектуры.

Прочность является непременным условием для сооружений, так как их разрушение угрожает жизни людей и наносит материальный ущерб обществу. От прочности зданий зависит и их долговечность. Поскольку возведение зданий и сооружений требует больших материальных затрат, срок службы их должен быть столь длительным, как того требует экономика их эксплуатации.

Провозгласил в начале XX в. немецкий архитектор Б. Тауг.

Вот противоположная точка зрения.

"По-настоящему прекрасным является только то, что ничему не служит",-утверждал французский писатель XIX в. Т. Готье.

В самом дело, разве гигантский размер и геометрия пирамид Египта, абсолютно но нужные для захоронения одного человека (даже фараона), не придают им необыкновенную выразительность?

Разве ряд колонн, окружающий собственно здание (целлу) древнегреческого храма и являющийся чистейшей декорацией, не придает этому сооружению скульптурную пластичность и особое изящество?

Разве восьмиколонный портик фасада Большого театрав Москве, шпиль Петропавловской крепостив Ленинграде и колоннада собора Святого Петра в Риме - все эти функционально бесполезные элементы - не придают перечисленным сооружениям прекрасный неповторимый облик?

Итак, две противоположные точки зрения. А где жe истина?

С глубокой древности людей интересовала не только практика, по и теория строительной деятельности. Этому были посвящены различные сочинения, которые подытоживали опыт строительного искусства своего времени. Особенно много таких работ появилось и период расцвета человеческой мысли - в эпоху Возрождения . В них в той или иной форме осмыслена сущность архитектуры, не утратившей своего значенияи и сегодня. Выдающийся архитектор XVI в. Палладио Андреа писал: "...В каждой постройке должны быть соблюдены... три вещи, без которых ни одно здание не может заслужить одобрения: это польза и удобство, долговечность, красота ; ибо невозможно было бы назвать совершенным здание хотя бы и полезное, но недолговечное, равно как и такое, которое служит долго, но неудобно, или же то, что имеет одно и другое, но лишено всякой прелести. Удобство получится тогда, когда каждой части будет дано подходящее место и достаточное пространство... Чтобы достигнуть долговечности, необходимо стены делать по отвесу... с хорошим прочным фундаментом... Красота явится результатом красивой формы и соответствия целого частям, частей между собой и также частей целому..."

Итак, польза, прочность, красота :

Говорить об архитектуре, оценивать сооружения разных эпох и народов, понимать существо и смысл содеянного человечеством невозможно без раскрытия содержания этой классической формулы зодчества. Сменяются эпохи, архитектурные стили, изменяется материал, из которого выполняются сооружения, но эти три качества остаются непременными для каждой постройки, претендующей называться произведением архитектуры.

Прочность является непременным условием для сооружений, так как их разрушение угрожает жизни людей и наносит материальный ущерб обществу. От прочности зданий зависит и их долговечность. Поскольку возведение здании и сооружений требует больших материальных затрат, срок службы их должен быть столь длительным, как того требует экономика их эксплуатации.

Польза и красота - тема, которая не перестает па протяжении веков привлекать внимание теоретиков искусства. Признавая взаимосвязь этих двух качеств, они высказывают противоположные точки зрения.

"Красота возникает на основе пользы",-утверждают одни.

"Красота рождается на основе бесполезного",- возражают другие.

Вот несколько высказываний сторонников первой точки зрения.

"Дома строятся для того, чтобы в них жить, а не для того, чтобы ими любоваться",- считал английский философ XVI в. Ф. Бэкон .

"Форма, которую невозможно объяснить, никогда не будет красивой",- утверждал французский историк архитектуры XIX. в. Виоле ле Дюк .

"То, что хорошо функционирует, также хорошо выглядит",- провозгласил в начале XX в. немецкий архитектор Б. Тауг .

Вот противоположная точка зрения.

"По-настоящему прекрасным является только то, что ничему не служит",- утверждал французский писатель XIX в. Т. Готье .

В самом дело, разве гигантский размер и геометрия пирамид Египта, абсолютно но нужные для захоронения одного чоловека (даже фараона), не придают им необыкновенную выразительность?

Разве ряд колонн, окружающий собственно здание (целлу) древнегреческого храма и являющийся чистейшей декорацией, не придает этому сооружению скульптурную пластичность и особое изящество?

Разве восьмиколонный портик фасада Большого театра в Москве, шпиль Петропавловской крепости в Ленинграде и колоннада собора Святого Петра в Риме - все эти функционально бесполезные элементы - не придают перечисленным сооружениям прекрасный неповторимый облик?

Итак, две противоположные точки зрения. А где жe истина?

Вот здесь и возникает необходимость ввести понятие целесообразности . Оно более широкое и емкое, может включать в себя понятия как утилитарно полезного, так и утилитарно бесполезного. Итак, целесообразное - это полезное, отнесенное к определенной цели. История убедительно показывает, что архитектура имеет дело не с пользой, а с целесообразностью, то есть с пользой, отнесенной к определенной цели.

Строить гигантскую пирамиду для захоронения одного человека бессмысленно (бесполезно), но Целесообразно с идеологической точки зрения (прославление власти фараонов).

Знаменитые деревянные церкви на русском Севере имеют наружный объем значительно больший, чем это утилитарно необходимо для размещения молящихся в здании. Однако этот "божий дом" в силу своего назначения должен был быть виден издалека и доминировать над окружающей местностью. В этом заключалось целесообразность объемно-пространственного решения.

В лучших творениях архитектуры разных времен целесообразность и красота являли собой выразительный худоственный образ. Он необъяснимо воздействует на наши чувства, делая красоту сооружения не холодной абстракцией, а прекрасной реальностью, доставляющей радость людям. "Красота - капитал, который платит проценты всякий раз, как мы бросаем на нее взгляд",- говорил французский архитектор О. Перре .

В классической формуле зодчества "польза, прочность, красота" содержится важнейший принцип единства утилитарной и художественной сторон архитектуры. Правильное понимание этого принципа имеет решающее значение для творческой деятельности архитектора. Умение диалектически применить его в своем творчестве составляет одну из важнейших задач архитектуры.

Конец XIX и начало XX в. были периодом расцвета стиля "модерн" в искусстве. В архитектуру этот стиль принес обилие всякого рода бесполезных пышных и вычурных украшений (орнаменты, лепнина и т. п.). Архитекторы - противники "модерна" противопоставили этому стилю культ пользы. Они объявили войну утилитарно бесполезному, защищая только голую пользу в архитектуре. Австрийский архитектор Лоос выступил в начале века со статьей, которая недвусмысленно называлась "Орнамент и преступление".

В борьбе двух направлений, как часто бывает, не обошлось без крайностей. В 20-е годы в архитектуре появилась теория: красота есть следствие утилитарной пользы, красота возникает сама собой, если в здании все абсолютно полезно. Иными словами, ничего не должно быть бесполезно, все должно быть разумно, экономично, функционально оправдано. В разных странах эта теория получила различные названия: функционализм, конструктивизм, рационализм . С тех пор теория утилитарной пользы наиболее авторитетна. Однако и здесь не обошлось без украшательства "абсолютно полезными" элементами, которые зачастую были не только не полезны, но и вовсе не нужны (огромные стеклянные поверхности, лоджии, фальшивые конструкции и т. п.).

Многие считают, что красота стоит денег и что, следовательно, строить красиво - значит строить дорого. Что можно сказать по данному поводу? - И да, и нет.

Римский император Калигула строил мраморные конюшни и ясли из слоновой кости. Но так ли уж нужны эти дорогостоящие материалы для подобных сооружений? Безусловно нет. Здесь красота - это расточительство.

Исаакиевский собор в Петербурге - одно из немногих зданий в истории русской архитектуры, где в большом количестве применены полированный гранит, мозаичные и живописные панно, резьба по дереву, позолота, мрамор и т. п. Однако если учесть, что собор был задуман как главный храм Российской империи, призванный своим обликом олицетворять ее богатство и могущество, то все колоссальные затраты человеческого труда и материальных средств можно считать оправданными с точки зрения своего времени.

А вот пример достижения величия, красоты и изящества совершенно иными, более скромными средствами: Колонный зал Дома союзов в Москве (бывшее Дворянское собрание) - произведение архитектора Казакова. Своеобразную прелесть и запоминающийся облик придают залу огромные колонны, расположенные по его периметру. Но мало кто знает, что колонны изготовлены... из нескольких бревен, связанных между собою проволокой и покрытых полированной штукатуркой.

Аккуратно выложенная стена из красного кирпича с небольшим количеством белокаменных деталей - вот та скромная палитра, с помощью которой русские мастера создавали замечательные произведения архитектуры.

А суровая красота необработанного бетона! Впервые ее "открыл" французский архитектор О. Перре при постройке собора в 20-х годах нашего столетия. Будучи ограничен в средствах, отпущенных на строительство, архитектор решил оставить неоштукатуренными бетонные стены здания. И стены со следами досок опалубки и наплывами бетона вдруг приобрели особую художественную выразительность, открыли новые, неизвестные ранее декоративные возможности бетонной поверхности. Так мастерство архитектора превратило утилитарную выгоду в духовную, иными словами, пользу в красоту. Впоследствии этот прием получил достаточно широкое применение в архитектурной практике, например в постройках французского архитектора Ле Корбюзье , а также в интерьере зала заседаний и конгрессов комплекса ЮНЕСКО в Париже.

Так архитектурная практика наглядно показывает, что красота сооружения не обязательно связана с его высокой стоимостью, хотя любое строительство вообще требует значительных материальных (в том числе и финансовых) затрат. Строить красиво и строить дорого - это не одно и то же. В природе, конечно, существуют дорогие и дешевые по стоимости строительные и отделочные материалы, однако красоту сооружения создает в конечном счете талант художника, талант мастера, нашедшие свое выражение в деятельности архитектора.

красота польза архитектура дизайн

По словам древнеримского архитектора Витрувия, архитектура основывается на трёх началах: лат. firmitas -- прочность, лат. utilitas -- польза и лат. venustas -- красота (т. н. Триада Витрувия). (Стоит заметить, что в парадигме современной эстетики слово «красота» носит характер индивидуалистического отношения человека к рассматриваемому объекту или явлению -- поэтому такая формулировка считается устаревшей.) По его мнению все это лежит в определённом гармоническом отношении к пропорциям человеческого тела. Много позже (в XV веке) Альберти добавил четвёртое начало -- целесообразность, которую можно, впрочем, определить и как производную от первых трёх составляющих.

Многие архитекторы разбрасываются этой формулой на право и на лево, задумываются ли они о понятии «прочность»? С моей точки зрения ей нужно пользоваться аккуратно, а еще лучше можно ее сократить «Архитектура - это польза и красота». “Все это должно делать, принимая во внимание прочность, пользу и красоту. Прочность достигается заглублением фундамента до материка, тщательным отбором всего материала и нескупым его расходование; польза же - безошибочным и беспрепятственным для использования расположением помещений, подходящим и удобным распределением их по странам света, в зависимости от назначения каждого; а красота - приятным и нарядным видом сооружения и тем, что соотношения его членов соответствуют должным правилам соразмерного”. Витрувий, написал «Десять книг об архитектуре» для своих современников, а оказалось на века. «Прочность» для архитекторов в те витрувианские времена и через полторы тысячи лет в палладианские времена, и даже в 19 веке, была само собой разумеющейся составляющей деятельности архитектора. Думаю, что две тысячи лет эта формула понималась однозначно. Даже неглупому школьнику известно, что латинское architectura от греческого architecton - строитель. То есть, как минимум во времена Витрувия архитектор ощущал себя главным строителем, отвечающим за прочность, пользу и красоту. На что уж Леонардо да Винчи вроде бы и не причем, но и тот понимал проблему прочности и писал, например, такое: “Жилища, где должны происходить танцы, или разные прыжки, или различные движения с большим количеством людей, пусть будут в первом этаже, ибо я уже видел, как они рушатся со смертью многих. И прежде всего делай так, чтобы каждая стена, как бы тонка она ни была, имела фундамент на земле или на арках с хорошим фундаментом”. Очевидно, что и Карл Росси ощущал себя главным строителем, архитектором и инженером под одним общепринятым понятием, - ЗОДЧИЙ. Забота о прочности Карлу Росси также была не чужда, а ведь на дворе уже стоял 19 век, и до Эйфелевой башни было рукой подать. “Если арка упадет, я готов упасть вместе с ней” (и во время разкружаливания арки генерального штаба стоял на самом верху, на аттике). “В заключении донесу Вашему сиятельству, что в случае, когда бы в помянутом здании от устройства металлических крыш произошло какое-нибудь нещастие, то в пример для других пусть тот же час меня повесят на одной из стропил театра…” В связи с усложнением проекта, появлением невиданных Витрувием и Палладио материалов, например, стального проката и железобетона, специальность архитектора начала дифференцироваться. То есть, прочность, за архитектором осталась, но для расчета этой прочности ему понадобился, - инженер. А со временем архитектор забыл, что он должен иметь основательную базовую инженерную подготовку и ушел полностью в “пользу и красоту”, а «прочность» отпала как хвост без рудиментарных признаков. .

Вместо устаревшей триады Витрувия.

информация:

Если набрать в Google два слова – формула архитектуры – появятся две подсказки. Одна из них «формула витрувия», вторая «формула новиков». Если кликнуть первую, откроется знаменитая триада Витрувия – (Vitruvius) – польза, прочность, красота, которая в подлинном латинском начертании выглядит так – Firmitas, Utilitas, Venistas.

Римский строитель и инженер, автор не менее знаменитого трактата «Десять книг об архитектуре», посвященного императору Октавиану Августу, написал его в давнем I веке нашей эры, иначе говоря 2000 лет тому назад. Он издавался множество раз начиная с 1492 года едва ли не на всех языках мира и, в том числе, впервые на русском в 1797 году. Значение этого труда в веках не померкнет, но после него другие архитекторы строили примечательные здания и утверждали свои идеи в новых трактатах. Свои «Десять книг» написал Альберти, Палладио оставил нам «Четыре книги об архитектуре», книгу «Беседы об архитектуре» сочинил Виолле-ле-Дюк. Точно также и в новые времена мастера архитектуры не только строили, но и излагали свои идеи в научных и литературных трудах, как это делал Франк Ллойд Райт и «архитектор книги» Ле Корбюзье. И, в свою очередь, это делали советские зодчие. И подобно тому как книга «Стиль и эпоха» Моисея Гинзбурга утверждала идеи авангарда, Андрей Буров в своей книге «Об архитектуре» размышлял о проблемах освоения классического наследия. И в каждом времени труды всех этих мастеров, при всем уважении к авторам древних трактатов, утверждали новые идеи созвучные изменившимся общественным потребностям, новым веяниям, новым эстетическим идеалам. И одна только триада Витрувия, представляемая иногда подобно формуле:

АРХИТЕКТУРА = ПОЛЬЗА + ПРОЧНОСТЬ + КРАСОТА

оставалась нетронутой «священной коровой» на все эти прошедшие времена.

Но правильно ли это? Так ли она актуальна сегодня? Охватывает ли она все многообразие проблем современной архитектуры? Я позволю себе ответить на эти вопросы отрицательно. Ничто не вечно под луной. И вся история архитектуры подтверждает справедливость этого утверждения. Я полагаю, что давно пора признать триаду Витрувия предметом исторического наследия.

И тогда возникает вопрос: чем ее заменить? Я впервые столкнулся с этой проблемой, когда в 1977 году получил приглашение журнала «Вопросы философии» принять участие в заседании круглого стола на тему «Взаимодействие науки и искусства в условиях современной научно-технической революции». И тема, и сообщество ее обсуждавшее были для меня новы. В этом диспуте мне было предложено ответствовать за архитектуру. В восьмом номере журнала того же года появился мой ответ на этот вызов, где впервые была опубликована альтернативная триада и, вместе с ней, формула архитектуры:

Вторично она появилась кратким эссе в журнале «Архитектура СССР» № 6 – 81 и, наконец, в книге «Формула архитектуры». И если теперь кликнуть вторую подсказку Google, а затем сайт ozon.ru, откроется изображение ее обложки и информация о том, что книжка вышла в 1984 году, издательство «Детская литература», 144 стр., тираж 100.000 и сообщение – в продаже нет. У этой книги своя история. Она была написана в 75-м и в том же году отрывки из рукописи «Синяя птица архитектуры» попали на разворот «Литературной газеты», вышедшей в день открытия VI съезда архитекторов СССР. Спустя четыре года издательство «Знание» выпустило 64-х страничную брошюру «В поисках архитектурного образа», содержавшую в себе выборку из того же текста. Но сама книга, лежавшая в столе автора и дважды отклоненная «Стройиздатом», без всякой адаптации к возрасту юного читателя, (редакторы сочли, что десятиклассник все поймет) с новым названием и самой формулой увидела свет спустя 9 лет. Разумеется, я мог бы привести здесь ее обоснование, содержащееся на 47-й странице, но теперь, спустя почти 30 лет аргументaция заметно умножилась и необходимость в новой триаде представляется очевидной.

Недавно я прочел на сайте сайт известного петербуржского архитектора Евгения Герасимова, где было написано: «Триаду «польза, прочность, красота» никто не отменял. И если что-то из перечисленного отсутствует, то здание можно считать ущербным». Впрочем, заведомо бесполезные и непрочные здания строятся редко. Другое дело – красота. Римляне I века с ней управлялись лучше нас. Автор триады не ведал, что такое «рапетовщина» и с наследием Лужкова знаком не был. Но я думаю, что сегодня прочное и полезное здание, даже если оно покажется красивым автору манифеста, можно посчитать ущербным по множеству других признаков, о которых Витрувий ничего не знал. Другие были тогда времена и критерии оценки были другие. Ясно, что триада устарела. И если считать от того «круглого стола», то я предлагал отмену тридцать шесть лет назад. Но, как пишет Евгений, архитектором он стал случайно и, по-видимому, моей «Формулы» не читал, в отличие от Александра Ложкина, который при встрече и знакомстве сказал: «Я потому и стал архитектором, что прочел вашу книгу». Опираясь на нынешнее положение вещей, я изложу здесь доказательства актуальности моей триады.

Польза не подразумевает всех требований к современному сооружению, обеспечивающих его должное градостроительное положение, соответствие среде, четкость функционального строя, решение транспортных проблем, должные эксплуатационные качества, экономическую целесообразность и т. д. и т. п. В XXI веке все эти вопросы в процессе проектирования должны быть всесторонне исследованы. Не случайно в наши дни в солидных проектных фирмах создаются специальные подразделения призванные обеспечить обстоятельное обоснование каждого решения. А это серьезная научная работа.

Прочность никак не охватывает всего комплекса вопросов, без решения которых здание не отвечает требованиям сегодняшнего дня. И какова дистанция от нее до хайтека и деконструктивизма! Инженерное оборудование современных сооружений создает должный климат, обеспечивает энергоснабжение и связь, многое другое, чего в помине не было 2000 лет назад. И об экологии и «зеленой» архитектуре Витрувий слыхом не слыхал. Оснащение зданий постоянно совершенствуется, требует инноваций, прорывов в грядущее время, которые способны обеспечить только лишь НАУКА и ТЕХНИКА.

Античная красота принимается нами с восхищением. Но в этой древности не было понятий традиции и новаторство, гений места и глобализм, и даже что такое дизайн римляне I века не ведали. За словом красота в наши дни может стоять безвкусица и пошлость. Эстетические достоинства современного архитектурного сооружения обеспечивается творческой деятельностью, которая способна создать больше, чем красоту – художественное явление, иначе говоря, произведение искусства. ИСКУССТВО – еще одно слагаемое триады.

Конечно, можно попытаться поставить в ряд все достоинства, потребные от современной постройки, но тогда и декадеады не хватит. Современная триада архитектуры содержит в себе следующие обобщающие компоненты:

НАУКА, ТЕХНИКА, ИСКУССТВО

А теперь еще раз взгляните на формулу и вникните в ее смыслы:

АРХИТЕКТУРА = (НАУКА + ТЕХНИКА) х ИСКУССТВО

Здесь НАУКА и ТЕХНИКА не случайно оказались в скобках и предстают слагаемыми. Также не случайно ИСКУССТВО предстает множителем. И если последний окажется равным нулю, таким же станет и результат – архитектурного произведения не будет. Будет постройка, строение, объект, не более того.

И остается последний вопрос. Кем же должен быть в таком случае современный архитектор? Он должен быть исследователем, обладающим аналитическими способностями, быть технически образованным специалистом, которому не помешает склонность к изобретательству, наконец, быть художником, наделенным пространственным воображением и способным создать произведение искусства. И я скажу в заключение – истинное призвание архитектора от века состоит в том, чтобы одухотворять материальный мир, который создает для себя человечество. Остальное оно может сделать и без нас.

С искренним почтением к гению Витрувия и его трудам, Феликс Новиков

Введение

Главное отличие архитектуры от других искусств в том, что это чрезвычайно дорогое искусство, с которым лишь недавно начал и в этом состязаться кинематограф. Когда две с половиной тысячи лет назад в Афинах были построены Пропилеи, современники особо изумлялись не только изяществу самого сооружения, но и тому, что на те деньги, что были истрачены на его возведение и отделку, можно было бы наладить серьезную военную экспедицию. Историки аккуратно подсчитали, что французы потратили на возведение и отделку огромных и прекрасных готических соборов чуть не половину всего национального продукта нескольких столетий. Подражая Версальскому ансамблю короля Людовика XV, разорялись государи германских княжеств. Императрица Елизавета Петровна истратила на отделку Зимнего дворца в Петербурге добрую треть бюджета России за десяток лет.

Архитектура - дорогое искусство, однако история доказала, что нет более выгодного капиталовложения, чем создание архитектурного шедевра. Подсчитано, что за последние 30 лет около 300 миллионов человек побывали в Афинах, в Риме или Венеции только затем, чтобы "посмотреть на старые камни". А так как подобных "камней" множество, то приезжают не на день и не на два, вкладывая в экономику Италии или Греции, Египта и Мексики, Сирии и Алжира столь значимые суммы, что от них на добрую половину зависит благосостояние этих стран.

Архитектура всегда сильнее, чем иные искусства, вплетена в неустанное состязание честолюбивых устремлений сильных мира сего, а значит и в саму экономическую жизнь обществ и государств. За счет такой включенности, формально лишенная своей музы, она занимает законное место в свите старшей среди муз - музы истории Клио.

В своем реферате я хочу более подробно рассмотреть понятия архитектуры и дизайна. Очень важно рассмотреть одно из древнейших правил всех архитекторов, которое несомненно знают все без исключения- «польза, прочность, красота» Тема реферата, так же очень тесно связанна с этим правилом.

Я ставлю перед собой цель изучить красоту и пользу в архитектуре и дизайне. И ознакомится с историей этих понятий и правил.

Основные понятия архитектуры и дизайна

Архитектура

Архитектура (лат. architectura, от греч. architeкton - строитель) - зодчество, система зданий и сооружений, формирующих пространственную среду для жизни и деятельности людей, а также само искусство создавать эти здания и сооружения в соответствии с законами красоты.

Архитектура - область деятельности, задачей которой является создание искусственной среды (пространственной), в которой протекают все жизненные процессы общества и отдельных людей - труд, быт, культура, общение, отдых и пр.

Так же в современном понимании архитектура - дизайн зданий, сооружений и их комплексов, а так же планировка населенных мест и разработка малых архитектурных форм - фонтанов, ограждений, беседок и др

Архитектура составляет необходимую часть средств производства (промышленная архитектура - здания заводов, фабрик, электростанций и др.) и материальных средств существования человеческого общества (гражданская архитектура - жилые дома, общественные здания и др.). Её художественные образы играют значительную роль в духовной жизни общества. Функциональные, конструктивные и эстетического качества архитектура (польза, прочность, красота) взаимосвязаны.

Произведениями архитектуры являются здания, ансамбли зданий, а также сооружения, служащие для оформления открытых пространств (монументы, террасы, набережные и т.п.). Предметом целеустремлённой организации является и пространство населенного места в целом. Создание городов, посёлков и регулирование всей системы расселения выделились в особую область, нераздельно связанную с архитектура, - градостроительство.

Архитектура создаётся в соответствии с потребностями и возможностями общества, которое определяет функциональное назначение и художественный строй архитектурных произведений. Она не только обеспечивает необходимые для жизненных процессов материальные условия, но и является одним из факторов, направляющих эти процессы. Будучи вещественной реальностью, архитектура способствует выполнению обществом его многообразных жизненных функций, т. е. оказывает на него обратное влияние. Архитектурная организация жизненных процессов является одним из главных источников формообразования в архитектуре, необходимой базой её образного строя, наконец, условием, игнорируя которое, архитектура не может успешно выполнять свои идеологические и эстетические задачи.

В классовом обществе произведения архитектуре создавались, как правило, с учётом экономических, идеологических и социально-бытовых требований правящего класса. При социализме целью архитектуры стало максимально возможное удовлетворение материальных и духовных потребностей всего общества. Новые проблемы архитектуры во многом определяются высокими темпами социального и технического прогресса. Чтобы моральное старение сооружений не опережало их конструктивную долговечность, структура произведения архитектуры должна создаваться с учётом научного прогноза и предусматривать возможность функциональных изменений.

Во 2-й пол. 19-20 вв. социальные и научно-технические сдвиги вызвали появление новых функций, конструктивных систем, художественных средств архитектуры, индустриальных методов строительства.

И таким образом очень важным средством практического решения функцией, и идейно-художественных задач архитектуры является строительная техника. Она определяет возможность и экономическую целесообразность осуществления тех или иных пространственных систем. От конструктивного решения во многом зависят и эстетические свойства произведений архитектуры Здание должно не только быть, но и выглядеть прочным. Излишек материала вызывает впечатление чрезмерной тяжести; зримая (кажущаяся) недостаточность материала ассоциируется с неустойчивостью, ненадёжностью и вызывает отрицательную эмоции.

В ходе развития строительной техники новые принципы архитектурной композиции, отвечающие свойствам новых материалов и конструкций, могут вступать в конфликт с традиционными эстетическими взглядами. Но по мере распространения и дальнейшего освоения конструкции определяемые ею формы не только перестают восприниматься как необычные, но и превращаются в массовом сознании в источник эмоционально-эстетического воздействия. Что же касается традиционных форм, то при изменении конструктивных приёмов они могут сохраняться как декоративные либо как символическое выражение определенного эстетического идеала, утратив прямую связь с конструкцией.

Качественные изменения строительной техники, создание новых конструкций и материалов существенно повлияли на современную архитектуру. Особое значение имеет замена ремесленных методов строительства индустриальными, связанная с общими процессами развития производства, с необходимостью повышения темпов массового строительства и потребовавшая введения стандартизации, унифицированных конструкций и деталей.

Метод стандартизации должен обеспечить многообразие форм из стандартных элементов, отвечающее многообразию функциональных потребностей и обусловливающее выразительность сооружений и их ансамблей.

Индустриализация создаёт необходимые предпосылки для широкого развёртывания массового строительства. В соответствии с потребностями общества архитектура изменяет существующую среду, создавая новые объекты. Они становятся новым материальным явлением, входящим в жизнь, обогащающим её, и оказываются носителями архитектурно-художественных образов, отражающих действительность. Принципы реалистического искусства получают в архитектуре особое выражение, вытекающее из её природы. В отличие от живописи или скульптуры, архитектура не изображает нечто, существующее вне её. Художественная правда архитектуры вытекает из полноты решения социальных задач и целесообразности примененных материальных средств. Оценка эстетических качеств архитектуры всегда включает в себя представление о функциональном использовании постройки, о её способности обслуживать те жизненные процессы, для которых она предназначена.