Философия с аналитической точки зрения. Аналитическая философия рассела Один из разделов аналитической философии

Вадим Руднев

Аналитическаяфилософия - философская традиция, объединяющая различные философскиенаправления (логический позитивизм, философию лингвистического анализа, теориюречевых актов). Зарождение аналитической философии в начале ХХ в. связано скризисом метафизической философии и развитием идей «второгопозитивизма» Эрнста Маха и Рихарда Авенариуса. Основоположниками аналитическойфилософии являются Бертран Рассел и Джордж Эдуард Мур. Первый в соавторстве сА. Н. Уайтхедом построил философские основания математической логики ипредложил доктрину логического атомизма, развитую Витгенштейном; второй подвергкритике традиционную этику и идеалистическую метафизику. Подлинным вдохновителеманалитической философии является Людвиг Витгенштейн и его главный труд«Логико-философский трактат».

Дляаналитической философии характерны три главных признака: лингвистическийредукционизм, то есть сведение всех философских проблем к проблемам языка;«семантический акцент» - акцентирование внимания на проблемезначения; «методологический уклон» - противопоставление методаанализа всем другим формам философской рефлексии, в частности отказ отпостроения системы философии в духе классических философских построений ХIХ в.

Аналитическаяфилософия - это прежде всего философия языка: мир видится через призму языка,старая традиционная философия, говорят аналитики, возникла из-за несовершенстваязыка, многозначности его слов и выражений, «речи, которая запутываетмысли», по выражению Витгенштейна; задача философии состоит в том, чтобыпостроить такой идеальный язык, который в силу своей однозначностиавтоматически снял бы традиционные философские «псевдопроблемы»(бытия и сознания, свободы воли и этики). Поэтому аналитическая философия - этопрежде всего (на раннем этапе) логико-философская доктрина, стремящаяся кформализации языка, доведению его до совершенства языка логических символов.Эту проблему решали ученики Витгенштейна, члены Венского логического кружка:Мориц Шлик, Отто Нейрат и, прежде всего, Рудольф Карнап. Венский кружоквыдвинул доктрину верификационизма, то есть идею о том, что истинность илиложность высказывания (главного объекта анализа аналитиков) и научной теорииможет быть подкреплена или опровергнута лишь в том случае, если все предложениясвести к высказываниям о чувственных данных, или «протокольнымвысказываниям», которые можно подвергнуть непосредственной эмпирическойпроверке.

Надосказать, что идея построения идеального логического языка быстро себяисчерпала. Такой язык нужен и возможен лишь для вспомогательныхнаучно-философских целей, и таким является язык математической логики, норазговаривать, писать стихи и осуществлять множество других речевых актов илиязыковых игр на таком языке невозможно, «как невозможно ходить по идеальногладкому льду», по выражению позднего Витгенштейна.

Переломв аналитической философии произошел между мировыми войнами. В 1930-е гг.,когда Витгенштейн вернулся в Кембридж из добровольного шестилетнего изгнания(он работал учителем начальных классов в горных альпийских деревнях с 1921 по1926 г.), вокруг него, читавшего лекции в Тринити-колледже, началсяформироваться круг молодых учеников, впитывавших его новые идеи, которые нашлисвое окончательное воплощение в книге Витгенштейна «Философскиеисследования», над которой он работал до самой смерти.

Лингвистическийповорот в этой замечательной книге был еще более усилен по сравнению с ранним«Логико-философским трактатом», но в остальном развивались идеи,полностью противоположные тем, которые были основой доктрины«Трактата».

В«Трактате» язык понимался чересчур узко. По сути там рассматривалисьтолько предложения в изъявительном наклонении («Дело обстоит так-то итак-то»). Теперь Витгенштейн обращает внимание на то, что основная массапредложений языка несводима к изъявительному наклонению, а стало быть, впринципе не может быть подвергнута верификации. Ибо как можно верифицироватьтакие предложения, как «Иди сюда», «Прочь!», «Какхороши, как свежи были розы!», «Пивка бы сейчас!», «Скольковремени?», то есть восклицания, вопросы, выражения желаний, просьбы,молитвы, приказы, угрозы, клятвы. Именно такие и подобные им высказыванияВитгенштейн называл языковыми играми и считал, что именно они являются формамижизни. В сущности, вся книга посвящена анализу языковых игр. «Язык, - писал Витгенштейн, - похож на большой современный город, где наряду с прямымиулицами, проспектами и площадями есть кривые переулки, полуразвалившиеся дома,а также новые районы, похожие один на другой как две капли воды». Задачафилософа, как теперь понимает ее Витгенштейн, - это попытка помочь человекуразобраться в обыденном языке, в его неоднозначности и путанице («помочьмухе выбраться из бутылки»).

Развиваявыдвинутое еще в «Трактате» положение о значении слова, имеющем местолишь в контексте предложения, Витгенштейн углубляет это положение в знаменитоймаксиме: «Значение есть употребление». Здесь он разрабатывает теориюзначения, которую называет теорией семейных сходств. Как все родственники имеютмежду собой что-то похожее - одно в одном случае, другое в другом, - при этом,однако, нельзя выявить чего-то одного, единого инвариантного значения, котороеприсутствовало бы у всех членов семьи, - так и значения слов лишь пересекаютсядруг с другом - нет ни абсолютных синонимов, ни омонимов. Например, слово«старик» может означать в одном контексте «очень пожилогочеловека», а в другом контексте это слово может означать и молодогочеловека, например в сленговом обращении друг к другу двух студентов:«Привет, старик!». Слово «вторник» в зависимости отконтекста может означать «17 декабря 1996 г.», а может - - «24декабря того же года». Один из опосредованных учеников Витгенштейна,блестящий современный аналитик Сол Крипке, назвал такие слова нежесткимидесигнаторами": их значения меняются при переходе из одной ситуации вдругую (из одного возможного мира - в другой - см. семантика возможных миров).В противоположность таким словам, например, фамилии и имена-отчества или числане меняют своего значения при переходе из одного возможного мира в другой,поэтому Крипке назвал их жесткими десигнаторами. То есть такие, например,выражения, как «нынешний президент США Билл Клинтон» или «число8» являются жесткими десигнаторами.

В«Философских исследованиях» Витгенштейн остроумно доказал, что языкявляется в принципе социальным явлением, невозможен некий индивидуальный язык,который мог бы понимать только говорящий на нем. Проблема сознания, в частности«чужого сознания» (other mind), вообще очень занимала поздниханалитиков (не только Витгенштейна; Гилберт Райл написал по этому поводу целуюкнигу «Понятие сознания» - это была альтернативная аналитическаяфилософия по отношению к господствующей витгенштейновской). Как проникнуть вчужое сознание? Либо благодаря наблюдениям за поведением индивида, либо доверяяего свидетельству. Но свидетельство может быть ложным, а поведение - притворным.

Идеи«Философских исследований» Витгенштейна были с воодушевлением принятыанглосаксонским философским сообществом. Вся аналитическая философия 50 - 60-хгг. ХХ в. так или иначе оказалась под влиянием этого стимулирующегопроизведения. На его основе оксфордский философ-аналитик Джон Остин, а вслед заним Джон Серль из Беркли (Калифорния) строят теорию речевых актов, учение отом, как производить действия при помощи одних слов, например пользуясь такимивыражениями, как «Я приветствую вас!» или «Объявляю заседаниеоткрытым!» (здесь высказывание при определенных условиях совпадает сдействием; слово и дело совпадают). Джон Уиздом разрабатывает теориюлингвистичеекой терапии, учения, согласно которому язык лечит говорящего ислушающего (здесь впервые в явном виде пересеклись аналитическая философия ипсихоанализ). Джеймс Хадсон разрабатывает лингвистическую апологетику, учениео том, что отношения человека с Богом есть разновидность языковой игры.Наконец, появляется аналитическая философия вымысла, утверждающая, что еслиШерлок Холмс и не существовал, «то он мог бы существовать при другихобстоятельствах» (формулировка Сола Крипке).

Современнаяаналитическая философия - это огромная «фабрика мысли» с большимколичеством интеллектуальных цехов. Постепенно проводятся линии к феноменологии(Карл Апель) и даже к философскому постмодернизму (Ричард Рорти). Ответить насвой основной вопрос: «Где кончается язык и начинается реальность?» - аналитическая философия, пожалуй, так и не смогла, но в процессе ответа былосделано так много интересного, что можно с уверенностью сказать, что этаязыковая игра стоила свеч.

Список литературы

ВитгенштейнЛ. Философские работы. Ч. 1. - М., 1994.

МурДж. Э. Принципы этики. - М., 1984.

РасселБ. Человеческое познание: его сфера и границы. - М., 1956.

Аналитическаяфилософия: Антология / Под ред. Грязнова А.Ф. - М., 1993.

ГрюновА. Ф. Аналитическая философия // Современная западная философия: Словарь. - М.,1991 />

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта lib.ru/

Введение

3. Логический анализ

Заключение

Введение

Аналитическая философия наследует традиции изучения оснований знания - как в его чувственной, эмпирической, так и в рациональной, теоретической форме. Ее предшественниками считают Т. Гоббса, Дж. Локка, Дж. Беркли, Д. Юма, Дж.С. Милля, Э. Маха, а также Аристотеля и средневековую схоластику, Р. Декарта, Г.В. Лейбница, И. Канта и других. Наработанные в прежние века идеи и методы анализа человеческого опыта развиваются в ней в тесной связи с исследованием языка, в котором выражается и осмысливается этот опыт.

Термин "логический анализ" ввели в употребление Дж. Мур и Б. Рассел. Вначале он характеризовал метод исследования, но впоследствии определил и название философского направления, практиковавшего этот метод. Круг философов "аналитической" волны несколько размыт: их объединяет не столько тематика или тип философских концепций, сколько стиль работы. Его общая характерная черта - детальное исследование языка (с учетом новейших достижений логики и лингвистики) с целью решения философских проблем. Главные цели философии анализа - выявление структуры мысли, прояснение всего смутного, невнятного, достижение "прозрачного" соотнесения языка и реальности, четкое разграничение значимых и пустых выражений, осмысленных и бессмысленных фраз.

Внутри аналитической философии выделяют два направления: философию логического анализа и философию лингвистического анализа (или лингвистическую философию). Приверженцы первого в основном интересуются философией и логикой науки. Сторонники второго считают такую ориентацию искусственной и слишком узкой, чрезмерно ограничивающей философский кругозор. С их точки зрения, философия укоренена в реальном человеческом разумении, в жизненных ситуациях, в механизмах естественного языка.

аналитическая философия рассел логический

В основу философии логического анализа легли идеи Г. Фреге и Б. Рассела, а также концепция "Логико-философского трактата" Л. Витгенштейна, сыгравшая важную роль в формировании принципов всей аналитической философии. Истоки лингвистической философии связывают с деятельностью Дж. Мура. Зрелая же концепция этого направления тоже была разработана Витгенштейном - во второй период его творчества.

Целью данной работы является рассмотрение особенностей развития аналитической философии XX века и ее основных направлений

Достижение цели осуществлено посредством решения следующих основных задач:

1. Раскрыть - возникновение аналитической философии

2. Изучить - неореализм и лингвистический анализ

3. Рассмотреть - от "Логико-философского трактата" к "Философским исследованиям".

1. Возникновение аналитической философии

Исходные проблемы и понятия аналитической философии были сформулированы в статье Г. Фреге "О смысле и значении" (1892). В то время более прочные позиции имела философия совсем другого типа. Росло влияние широкого международного течения неогегельянства. Одна из его форм - абсолютный идеализм - главенствовала в Англии. Эта школа набрала силу в 70-е годы XIX века, отодвинув на второй план философию "здравого смысла" и позитивизма, владевшую здесь умами в первой половине XIX века.

Сторонники абсолютного идеализма заимствовали основную идею своей философии - идею Абсолюта - у Гегеля, понимая под Абсолютом высшую, совершенную реальность, мыслимую как взаимосвязанная духовная целостность. Действительность отождествлялась с разумным, "абсолютным", в конечном счете божественным "опытом". Опыт же обычный, человеческий, был объявлен видимостью. Философия абсолютного идеализма противоречила весьма важному для мироориентации людей чувству реальности. Отсюда понятна критика идеализма с позиций реализма - философского умонастроения XX века (неореализм, критический реализм, научный реализм и другие), подчеркивающего независимость предмета познания от сознания и познавательных актов человека (не путать со средневековым "реализмом").

Характерной чертой абсолютного идеализма был акцент на "целостность" (единство, полноту) Абсолюта, безусловное главенство целого над отдельными, конечными явлениями. В социально-политическом плане это предполагало поглощение индивида государством, а в теории познания - всевластие синтеза над анализом. Имя такой позиции - холизм. В ней ослаблена основа аналитического мышления - логическое расчленение действительности тем или иным способом.

Начало философской переориентации, известной как аналитический поворот, падает на 1898 год. В это время Мур и Рассел выступили против абсолютного идеализма, противопоставив ему принципы философского реализма и анализа.

"Прорыв" от идеализма к реализму начал Мур, за ним на этот путь стал Рассел. Они подвергли критике позиции и аргументы неогегельянства, под сильным влиянием которых до того находились сами. Учению об Абсолюте с его принципом целостности были противопоставлены плюрализм и атомизм. Оба философа уделяли большое внимание традиционным проблемам теории познания, решаемым в духе реализма: признание независимости предмета познания от его восприятия, факта - от суждения о нем. Если же иметь в виду методы исследования, то и Мур и Рассел выступили как аналитики, дав стимул аналитическому движению в философии. Внимание Рассела сосредоточилось на аналитических возможностях символической логики и исследовании основ математики. Здесь он отталкивался от работ Г. Фреге. Мура же занимал анализ философских понятий и проблем средствами обычного языка и здравого смысла.

2. Неореализм и лингвистический анализ

Джордж Эдвард Мур (1873-1958) - английский философ, один из основоположников англо-американского неореализма и лингвистической ветви аналитической философии.

Мур заявляет о себе как о философе в 1903 году, когда выходят в свет две его работы: статья "Опровержение идеализма" и книга "Принципы этики". Они свидетельствовали об определившихся к этому времени интересах Мура: больше всего его привлекают две области: теория познания и философия морали. Статья "Опровержение идеализма" стала отправной точкой реалистического движения в Англии, противоположного умонастроениям абсолютного идеализма. Развенчивая философский идеализм, Мур встал на защиту здравого смысла - с присущей ему уверенностью в существовании предметного мира, независимого от субъекта (нашего Я, сознания людей), и его познаваемость. В решении проблем теории познания он выступил как убежденный реалист, а по методам исследования - как аналитик. Критика идеализма, защита здравого смысла и применение аналитического метода к вопросу о чувственных данных - таковы те проблемы, которые заняли наиболее важное место в его работах.

Свою критику Мур направил прежде всего против идеалистического отождествления "опыта" и "реальности". При этом он исходил из принципа строгого различения акта сознания, с одной стороны, и объекта - с другой, и постоянно подчеркивал достоверность наших знаний об объектах. Так, в "Опровержении идеализма" развенчивается идеалистический принцип "существовать - значит быть воспринимаемым" (латинское esse percipi), как бы подразумевающий: невоспринимаемые свойства не существуют.

Мур считает ошибочным аргумент о тождестве восприятия и воспринятого. Объект в этом случае представляется лишь "содержанием" сознания, свойство предмета смешивается с восприятием этого свойства и т.д. Между тем, разъясняет Мур, мы никогда не бываем замкнуты в рамках собственного сознания, изолированы от внешнего мира и других людей. Наше познание охватывает все эти три момента. Позднее Мур несколько смягчил свои аргументы. Он отметил, в частности, что люди весьма склонны верить по крайней мере в то, что чувственно воспринимаемые объекты, не наблюдаемые в данный момент времени, наблюдались бы, окажись они в положении, позволяющем их наблюдать. Для него бесспорно: инстинктивная вера в существование объектов и вне восприятия не может быть отвергнута.

Мур анализирует также характерное идеалистическое утверждение о том, что физические факты причинно или логически зависят от фактов сознания, и стремится обосновать естественное убеждение людей в том, что никакой факт сознания не мог бы изменить расположение предметов в комнате или отменить многолетнее существование Земли.

Мур подчеркивал, что истинность наиболее общих предложений - о существовании физических объектов, других людей - неявно заложена в общем способе нашего мышления, в присущей нам во многих случаях уверенности: это мы знаем. Даже отрицание таких положений уже неявно подразумевает существование того (или тех), кто их отрицает. Он устанавливает тесную смысловую (аналитическую) связь понятий "быть внешним по отношению к сознанию", "встречаться в пространстве" и других. В пределе этих обоснований обнаруживаются очевидные факты, которые уже не поддаются критике и не нуждаются в защите. Человек не знает, откуда ему ведомы многие простые и бесспорные истины, он их просто с очевидностью знает. И это знание не может быть поколеблено. Отрицанию очевидного противится весь здравый смысл и даже сам язык, ввергая нас в противоречия, становясь невнятным и запутанным.

Важное значение для решения волновавших его проблем философ придавал анализу ощущений и других форм чувственного опыта.

Много внимания Мур уделил вопросу о соотношении чувственных данных и физических объектов. Он понимает, что анализ ощущений дает ключ к различению "чувственного опыта" и "реальности". С помощью такого анализа, прослеживая и сопоставляя вариации ощущений, ему удалось выявить как бы "зазор" между ощущением и ощущаемым, их несовпадение. Скажем, один и тот же предмет в зависимости от сопутствующих обстоятельств воспринимается то как холодный, то как теплый. Один и тот же цвет простым глазом воспринимается иначе, чем под микроскопом. Предмет в целом может восприниматься как одноцветный, даже если его элементы многоцветны. С помощью таких различий, считал Мур, улавливается, косвенно заявляет о себе то, что он называет объектом и благодаря чему познавательное отношение между субъектом и объектом выступает как "осведомленность", а не греза.

Вместе с тем Мур понимал, что анализ чувственно данного применим лишь в известных пределах и не может быть универсальным методом решения философских проблем. Ведь помимо чувственных данных процесс познания объектов включает в себя еще нечто, благодаря чему в какой-то момент (память подсказывает это) свершается "чудо" перехода от данного образа к уверенности, что этот образ к чему-то относится. Не ограничиваясь анализом чувственно данного, Мур разрабатывал также процедуры прояснения философских понятий, тезисов, парадоксов, придавая все большее значение смысловому анализу языка.

Анализ, по Муру, предполагает употребление языка с присущим ему различением слов и понятий, предложений и высказываний. Это делает возможным своего рода "перевод", замену одних выражений другими, тождественными им по смыслу. Суть анализа - прояснение понятий и высказываний, а не открытие новых фактов о мире. Философ указал некоторые условия правильного анализа, в частности требование тождества анализируемого и анализирующего понятии, хотя такое требование ведет к парадоксу анализа и затрудняет его строгое определение.

Придавая анализу большое значение, Мур все же видел в нем только одну из задач философии, вовсе не считая, что последняя сводится к анализу. Он отчетливо различал философское утверждение истин здравого смысла и философский анализ этих истин, процесс доказательства философских высказываний и анализ посылок, заключений этого доказательства. Иначе говоря, не ставилась под сомнение ценность самой философии, а ее важнейшим делом представлялось стремление описать универсум в целом.

Воздействие Мура на развитие философской мысли в Англии первой половины XX века общепризнанно. И главное - он оказал весьма заметное влияние на сам стиль философствования. Его ученики отмечают: "Философия после Мура никогда не сможет стать такой, какой она была до Мура, - из-за стандартов точности и утонченности, которые он внес в философствование, и, что еще важнее, из-за направленности, которую он задал философским исследованиям". Не только аргументы, изложенные в текстах (их не так уж много), но и постоянное общение Мура с коллегами и учениками, его лекции, участие в дискуссиях способствовали усилению позиций философского реализма. Мур возродил исконно английскую философскую традицию эмпиризма и здравого смысла, придал ей обновленный облик, отмеченный пристальным вниманием к языку. Это и стало истоком аналитической философии. Мур дал импульс аналитическому движению в философии. Вслед за ним на эту стезю вступил Б. Рассел, внесший решающий вклад в формирование философии логического анализа.

3. Логический анализ

Бертран Рассел (1872-1970) - всемирно известный английский ученый, философ, общественный деятель. В шестнадцать лет он прочитал "Автобиографию" своего крестного отца Дж.С. Милля, произведшую на него большое впечатление. Перу Милля принадлежал и первый теоретический труд по философии, прочитанный Расселом в восемнадцать лет. Эта работа ("Система логики") оказала заметное влияние на будущие философские позиции Рассела.

В творчестве Рассела выделяются три периода. Первый, отданный освоению математики и философии, длился - вместе с учебой - около десяти лет (1890-1900). Следующий, наиболее плодотворный период (1900-1910), был посвящен логическому исследованию основ математики. В это время Рассел написал книгу "Принципы математики" (1903), статью "Об обозначении" (1905) и в соавторстве с А.Н. Уайтхедом - фундаментальный труд "Principia Mathematica" ("Начала математики"). Последняя работа, завершенная к 1910 году, принесла авторам мировую известность. Сорокалетний Рассел вступает в третий период, основным содержанием которого стала разработка широкого круга философских тем и публикация популярных работ, которые сам Рассел ценил гораздо больше, чем изыскания для узкого круга специалистов.

Прожив почти сто лет, Рассел создал множество трудов, охватывающих теорию познания и историю философии, проблемы религии и морали, педагогику и политику. Он весьма полно осветил и критически проанализировал собственное творчество и эволюцию взглядов в "Автобиографии", статье "Мое интеллектуальное развитие" и книге "Мое философское развитие". Общефилософские рассуждения автора порою были эклектичны, он часто подпадал под разные влияния и вырабатывал несколько отличающиеся одна от другой концепции. Наиболее серьезные и устойчивые его философские интересы были связаны с математикой и символической логикой. В эти области знания он внес фундаментальный вклад, определивший развитие аналитической философии.

Неизменно устойчивым оставалось также пристальное внимание Рассела к изучению природы познания. Это не означало, что философская проблематика сужалась для него до теории познания: вопрос "что собой представляет мир, в котором мы живем", рассматривался как более важный. Но ответить на этот вопрос можно было, только поняв, могут ли человеческие существа что-либо знать, и если могут, то что и как. Следуя традиции Юма и Канта, Рассел различает два принципиально разных подхода к познанию: натуралистический, опирающийся на здравый смысл, и значительно более глубокий - философский, основанный на критическом отношении к результатам познания. Характерная черта первого - наивный реализм, уверенность, что вещи таковы, какими они воспринимаются. В ходе же философского исследования осознается, что на месте как будто бы очевидного, простого на самом деле существуют сложные структуры, возникает сомнение в достоверности "простых" ситуаций, прежде казавшихся несомненными. В результате на смену твердой уверенности приходит методическая осторожность. Зрелое научное познание (а таковым для Рассела и большинства философов науки вообще, как правило, выступали физика и математика) признает существование значительной дистанции между знанием и его объектом, учитывает сложность способов воссоздания объектов в ходе научного исследования.

Рассел характеризовал свои позиции как научный здравый смысл. Он исходил из того, что мир в обычном его понимании - это мир людей и вещей, что за горизонтом нашего "малого" мира существует мир "большой" - Вселенная. Ее составляющие - события, существующие в виде цветных пятен определенного оттенка и формы, осязаемых свойств, звуков определенной высоты, длительности и другие. Каждый такой элемент называется единичным. Считается бесспорным, что нами познана лишь бесконечно малая часть Вселенной, что "прошли бесчисленные века, в течение которых вообще не существовало познания", и, возможно, "вновь наступят бесчисленные века, на протяжении которых будет отсутствовать познание". Не ставится под сомнение и то, что, говоря о "познании", обычно предполагают различие познающего и познаваемого. Здравый смысл не противопоставляет сколько-нибудь резко науку и обыденное знание, знания и верования, поскольку признает: наука в основном говорит истину, к знанию мы движемся через мнение (полагание), различие же того и другого не столь уж принципиально и определяется лишь степенью правдоподобия.

Наиболее крупные из философских работ Рассела по теории познания "Анализ сознания" (1921) и подытоживший многолетние размышления труд "Человеческое познание, его сфера и границы" (1948). В своих общефилософских рассуждениях о познании Рассел в целом повторяет много известного из работ Д. Юма, И. Канта, Дж.С. Милля, Э. Маха и других. Что было ново, так это увлекшая его и успешно решенная задача: дать эмпиризму прошлого, как правило опиравшемуся на психологию, эффективный логический аппарат. В идеях и методах успешно развивавшейся в это время математической (или символической) логики он обнаружил мощное подкрепление традиции эмпиризма, номинализма и атомизма в теории познания.

Подлинным достижением стали выдвинутые им новые идеи в области логического анализа знания, оказавшиеся весьма эффективными и для решения задач, традиционно считавшихся философскими. Это привело Рассела к убеждению, что логика, даже в ее современном формализованном виде, глубоко связана с философией. Отличительной чертой аналитической философии прежде всего и стало небывалое сближение логики и теории познания.

Существенную роль здесь сыграло исследование Расселом и А. Уайтхедом оснований математики, которое после 10 лет напряженного труда увенчалась трехтомным сочинением "Principia Mathematica" ("Начала математики"). Авторы стремились осуществить сформулированную Г. Фреге программу логицизма (доказать, что чистая математика есть ветвь логики). Поставленная задача была успешно решена. Для многих проблем обоснования математики, которые прежде исследовались достаточно умозрительно, были найдены строгие решения с помощью логико-математических методов. Труд "Начала математики" был воспринят современниками как математический, логический и философский триумф. Математические проблемы тесно переплелись в нем с проблемами логико-философскими, решение которых выпало на долю Рассела.

Приняв программу логицизма, он проникся убеждением, что ни одно понятие, ни одна аксиома не должны приниматься на веру. Предполагалось, что логика и математика в принципе однородны, что как простейшие законы логики, так и сложные теоремы математики выводимы из небольшого набора элементарных идей, что математика - это по сути та же логика, только более зрелая, развитая. Эта мысль уже была высказана к тому времени Фреге. Особая роль в его программе логицизма возлагалась на решение сложных логических проблем, прежде всего устранения парадоксов. Но его философские взгляды (платонизм) помешали ему реализовать свои идеи логического анализа языка и развития аналитической философии. Это удалось сделать Расселу и во многом благодаря принципиально иной философской платформе, соответствовавшей самой технологии и процедурам логического анализа.

Важнейшие логические открытия Рассела - теория описаний и теория логических типов. Главный предмет теории описаний - обозначающие выражения, обеспечивающие информативность сообщений и связь языка с реальностью. Внимание Рассела привлекли характерные трудности их употребления, порождаемые нашей склонностью за каждым грамматически правильным обозначающим выражением усматривать соответствующий ему объект. Например, мы говорим: "Я встретил человека", хотя человека вообще встретить невозможно. Давно известны трудности, таящиеся в обобщающих выражениях: они мыслятся как обозначения неких абстрактных сущностей (универсалий), что ведет к "реализму" платоновского типа.

Анализ языка выявлял все новые и новые логические головоломки и сопутствующие им философские трудности, в принципе известные давно и наиболее характерные для абстрактных уровней рассуждения. Острее всего это проявилось в парадоксах оснований математики, с чем и столкнулся Рассел. Здравый смысл и уроки философского критицизма подсказывали ему, что реально дело обстоит не так, как порой нам внушает язык.

В основу расселовского анализа обозначающих фраз (теории описаний) легло представление о том, что значение обозначающего выражения можно узнать либо путем прямого знакомства с соответствующим обозначаемым предметом, либо с помощью его описания. Знакомство - непосредственное указание на именуемый предмет, его наглядное, чувственное предъявление. Описание же - словесная характеристика предмета по его признакам. Во избежание путаницы Рассел предложил строго различать имена и описания как два разных типа отношения знаков к объекту. Кроме того, он отметил, что описание может быть определенным - относиться к индивидуальному конкретному предмету ("столица Англии" и другим) и неопределенным - относящимся к классу предметов. Новым важным уточнением Рассела стало разграничение собственных имен и определенных описаний. Он подчеркивал, что даже определенное (индивидуализированное) описание все же прямо не указывает на соответствующий предмет, поскольку берет признак в абстракции от его носителя. В результате можно, например, понимать выражение "человек, открывший эллиптическую форму планетных орбит", но не знать, что этим человеком был Кеплер. Наконец, в теории описаний было предложено новое, проясняющее суть дела толкование предложений, включающих в себя обозначающие фразы. Рассел пришел к выводу, что трудности в понимании обозначающих фраз порождаются неправильным анализом предложений, в состав которых они входят. Существенную роль в адекватном анализе играет понимание высказывания в целом как переменной, смысл которой зависит от входящих в него выражений.

Расселовскую концепцию логики, выросшую из философии математики, отличал крайний номинализм. Логика отождествлялась с синтаксисом, с правилами осмысленной расстановки слов. Всякий символ, выходящий за рамки простого именования единичного объекта, толковался как ничему в действительности не соответствующий. Иначе говоря, любое сколько-нибудь общее понятие (например, класса предметов) мыслилось просто как слово, "символическая фикция", а операции над этими понятиями - как чисто словесные.

Наряду с теорией описаний для преодоления логических трудностей и парадоксов Рассел выдвинул теорию типов, согласно которой "то, что включает всю совокупность чего-либо, не должно включать себя". Иными словами, Рассел предложил четко разграничить классы понятий по степени их общности. Четкое разделение логических типов (категорий) и установление языковых запретов на их смешения имело своей целью избавиться от "незаконных всеобщностей" и устранить парадоксы, возникающие, по Расселу, из-за неограниченного оперирования с понятием "все".

Из расселовской теории следовало, что при смешении логических типов (категорий) возникают предложения, лишенные смысла, которые нельзя охарактеризовать ни как истинные, ни как ложные. Такие ошибки приводят к логически тупиковым ситуациям, предотвратить которые и призвана теория типов. Не претендуя на объяснение, а тем более изменение реальной практики употребления языка, она вносила категориальную ясность в его работу. Этот вывод повлиял на все последующее развитие аналитической философии.

Так в результате указанных исследований развивается логический анализ. Его задача не рассмотрение объектов, не получение новых истин о мире (это дело науки), а уточнение, прояснение смысла слов и предложений, составляющих знание. Это достигается путем перевода, переформулирования менее ясных положений в более ясные. Рассел выдвинул развернутую теорию логического анализа как метода перевода знания на более точный язык. Учение об анализе было логической концепцией, к которой Рассел пришел через философию математики. Логический анализ был связан прежде всего с проблемами языка.

"Наше исследование, - писал Рассел, - нужно начинать с проверки слов, а затем синтаксиса". Но в то же время считается, что прояснение языка оказывается средством более четкой информации об объектах, поскольку оно проясняет смысл, предметное содержание высказываний.

Рассел не ограничился применением данного метода к математике, методу логического анализа было дано также философское толкование и применение, что вызвало к жизни широкое течение так называемой аналитической философии.

Как отмечал Рассел, его логическая доктрина привела его в свою очередь к определенному виду философии, как бы обосновывающему процесс анализа. Свою философию Рассел прямо базирует на своей логике: "Моя логика атомистична. Отсюда атомистична и моя метафизика. Поэтому я предпочитаю называть мою философию "логический атомизм". Выдвинув тезис, что логика есть сущность философии, Рассел приходит к следующему выводу: "Я считаю, что логика фундаментальна для философии, и школы следует характеризовать скорее по их логике, чем по их метафизике". Итак, в противоположность прежнему представлению о философской нейтральности формальной логики Рассел защищает положение об ее активной и даже основополагающей роли, разработав идею логического метода построения и обоснования философии.

4. От "Логико-философского трактата" к "Философским исследованиям"

Людвиг Витгенштейн (1889-1951) - один из самых оригинальных и влиятельных мыслителей XX столетия, в творчестве которого соединились идеи зародившейся в Англии аналитической философии и континентальной, прежде всего немецкой мысли (И. Кант, А. Шопенгауэр и другие). В работах Витгенштейна заметно влияние античной классики (Платон, софисты), философии жизни (Ф. Ницше), прагматизма (У. Джеймс) и других течений. Вместе с тем он самобытный мыслитель, органично соединивший две характерные черты философии XX века: интерес к языку и поиск смысла, сути философствования. В аналитической философии ему суждено было занять особое место, стать центральной фигурой, без которой уже трудно представить общую панораму этого движения и даже современный облик мирового философского процесса в целом.

В философском творчестве Витгенштейна выделяются два периода - ранний (1912 - 1918) и поздний (1929-1951), связанные с созданием двух концепций-антиподов. Первая из них представлена в "Логико-философском трактате" (1921), вторая наиболее полно развернута в "Философских исследованиях" (1953).

Тексты философа необычны по форме: они составлены из кратких пронумерованных мыслей-фрагментов. В "Трактате" это строго продуманная череда афоризмов, в отличие от "Исследований", выполненных совсем в ином ключе - как собрание "эскизных" заметок, не подчиненных четкой логической последовательности.

Созданные в разное время, с разных позиций две концепции Витгенштейна "полярны" и вместе с тем не чужеродны друг другу. В обеих раскрывается принципиальная связь философских проблем с глубинными механизмами, схемами языка. Развивая первый подход, Витгенштейн продолжал дело Фреге и Рассела. Вторая, альтернативная программа скорее напоминала позднего Мура. "Ранняя" и "поздняя" концепции Витгенштейна - это как бы "предельные" варианты единого философского поиска, длившегося всю жизнь. Чего же искал философ? Если попытаться ответить одним словом, то можно сказать: ясности. Девиз автора "Логико-философского трактата": "То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно, о том же, что высказыванию не поддается, следует молчать". Поиск ясности предполагал умение обнажать мысль, снимать с нее "маски" языка, обходить сбивающие с толку языковые ловушки, выпутываться из них, а уж коль скоро мы попали в какую-то из них, то и умение выбраться из нее. С этой точки зрения две его концепции нацелены на решение единой задачи - формирование способов, навыков, приемов корректного (проясненного) соотнесения двух "миров" - вербального и реального, вербального (речевого) разумения и реалий мира (событий, вещей и форм жизни, действий людей). Разнятся же два подхода методами прояснения. В одном случае это искусственно строгие процедуры логического анализа, в другом - изощренные приемы лингвистического анализа - "высвечивания" способов применения языка, каков он есть, в различных ситуациях, контекстах его действия.

Главный труд раннего Витгенштейна - "Логико-философский трактат" (латинское название - "Tractatus logico-philosophicus") - был вдохновлен, по признанию автора, трудами Фреге и Рассела. Общими ориентирами стали для Витгенштейна мысль Рассела "логика есть сущность философии" и поясняющий ее тезис: философия - учение о логической форме познавательных высказываний (предложений). Лейтмотив "Трактата" - поиск предельно ясной логической модели знания-языка и общей формы предложения. В нем, по замыслу Витгенштейна, должна быть ясно выявлена сущность любого высказывания (осмысленного утверждения о той или иной ситуации). А тем самым должна быть раскрыта и форма постижения факта, этой основы основ подлинного знания о мире. Концепция сочинения базировалась на трех принципах: толковании терминов языка как имен объектов, анализе элементарных высказываний - как логических картин простейших ситуаций (конфигураций объектов) и сложных высказываний - как логических комбинаций элементарных предложений, с которыми соотнесены факты. Совокупность истинных высказываний в результате мыслилась как картина мира.

"Логико-философский трактат" - своеобразный перевод идей логического анализа на философский язык. За основу была взята схема соотношения элементов знания в "Началах математики" Б. Рассела и А. Уайтхеда. Ее базис элементарные (атомарные) высказывания. Из них с помощью логических связей (конъюнкции, дизъюнкции, импликации, отрицания) составляются сложные (молекулярные) высказывания. Они толкуются как истинностные функции простых. Иными словами, их истинность или ложность определяются лишь истинностными значениями входящих в них элементарных предложений - независимо от их содержания. Это делает возможным логический процесс "исчисления высказываний" по чисто формальным правилам. Данной логической схеме Витгенштейн придал философский статус, истолковав ее как универсальную модель знания (языка), зеркально отражающую логическую структуру мира. Так логика в самом деле была представлена как "сущность философии".

В начале "Логико-философского трактата" вводятся понятия "мир", "факты", "объекты". И разъясняется, что мир состоит из фактов (а не вещей), что факты бывают сложные (составные) и простые (уже неделимые далее на более дробные факты). Эти (элементарные) факты - или события - состоят из объектов в той или иной их связи, конфигурации. Постулируется, что объекты просты и постоянны. Это - то, что в разных группировках остается неизменным. Поэтому они выделены в качестве субстанции мира (устойчивое, сохраняющееся) - в отличие от событий. События как возможные конфигурации объектов - это подвижное, изменяющееся. Другими словами, "Трактат" начинается с определенной картины мира (онтологии). Но в реальном исследовании Витгенштейн шел от логики. А уж затем достроил ее (или вывел из нее) соответствующую ей онтологию. Расселу понравилась эта концепция, удачно дополнившая его новую атомистическую логику соответствующей ей онтологией и теорией познания, и он дал ей название "логический атомизм". Витгенштейн не возражал против такого названия. Ведь придуманная им схема соотношения логики и реальности и в самом деле не что иное, как логический вариант атомистики - в отличие от психологического варианта Дж. Локка, Д. Юма, Дж.С. Милля, для которых все формы знания выступали как комбинации чувственных "атомов" (ощущений, восприятий и т.п.).

Тесная связь логики с теорией познания (эпистемологией) обусловливалась у Витгенштейна тем, что логические атомы - элементарные высказывания повествуют о событиях. Логическим комбинациям элементарных высказываний (по терминологии Рассела, молекулярным предложениям) соответствуют ситуации комплексного типа, или факты. Из "фактов" складывается "мир". Совокупность истинных предложений дает "картину мира". Картины мира могут быть разными, поскольку "видение мира" задается языком, и для описания одной и той же действительности можно использовать разные языки (скажем, разные "механики"). Важнейшим шагом от логической схемы к философской картине знания о мире и самого мира стало толкование элементарных высказываний как логических "картин" фактов простейшего типа (событий). В результате все высказываемое предстало как фактичное, то есть конкретное, или обобщенное (законы науки) повествование о фактах и событиях мира.

В "Логико-философском трактате" была представлена тщательно продуманная логическая модель "язык - логика - реальность", проясняющая, по убеждению автора, границы возможностей постижения мира, определяемые структурой и границами языка. Высказывания, выходящие за эти границы, оказываются, согласно Витгенштейну, бессмысленными. Тема осмысленного и бессмысленного главенствует в "Логико-философском трактате". Основной замысел труда, как разъяснял автор, состоял в том, чтобы провести "границу мышления, или, скорее, не мышления, а выражения мысли". Провести границу мышления как такового Витгенштейн считал невозможным: "Ведь для проведения границы мышления мы должны были бы обладать способностью мыслить по обе стороны этой границы (то есть иметь возможность мыслить немыслимое). Такая граница поэтому может быть проведена только в языке, а то, что лежит за ней, оказывается просто бессмыслицей" . Весь корпус осмысленных высказываний составляют, по Витгенштейну, информативные повествования о фактах и событиях в мире, охватывающие все содержание знания. Что касается логических предложений, то они обеспечивают формальный аналитический аппарат ("строительные леса") знания, они ни о чем не информируют, не повествуют и тем самым оказываются бессмысленными. Но бессмысленное не означает бессмыслицы, ибо логические предложения, хотя и не имеют содержательной (фактической) информации о мире, составляют формальный аппарат знания.

Тщательно исследуя область знания как того, что может быть высказано, Витгенштейн пытался также выявить, сколь важную роль в философском мироуяснении играет невысказываемое - то, что может быть лишь показано, наглядно продемонстрировано. Проводя границу (в духе Канта), отделяющую знание (высказываемое) от того, "о чем невозможно говорить" и следует хранить "молчание", философ подводил читателя к мысли: именно тут, в особой сфере человеческого духа (ей даются имена "мистическое", "невыразимое") рождаются, живут, так или иначе вненаучным способом решаются, чтобы потом возникнуть вновь, в ином обличье, самые важные и потому наиболее интересные для философа проблемы. К тому, о чем невозможно говорить, философ относит и все высокое: религиозный опыт, этическое, постижение смысла жизни. Все это, по его убеждению, неподвластно словам и может быть явлено лишь делом, жизнью.

Заключение

Логико-философские идеи Рассела стали программными для разработки концепций логического позитивизма (или логического эмпиризма). Рассел признавался, что среди последователей Д. Юма в XX веке он больше всего симпатизирует именно этому направлению. Со своей стороны теоретики Венского кружка, активно разрабатывавшие проблемы логического анализа науки, высоко ценили работы Рассела и опирались на них. Настольной же книгой для них стал "Логико-философский трактат" Витгенштейна.

Девиз Рассела о логике как сущности философии был воспринят в Венском кружке и его филиалах весьма серьезно. Это недвусмысленно выразил Р. Карнап, выдвинувший кредо: "На место не поддающегося распутыванию комплекса проблем, который обычно называли философией, вступает логика науки". Теоретики логического позитивизма (Р. Карнап, X. Рейхенбах, К.Г. Гемпель и другие) продуктивно занимались исследованием логики науки. Философия же для них не была главным делом, она служила лишь общему обоснованию их специально-научных разработок в области логического синтаксиса, семантики научного языка и других проблем. Анализ использовался главным образом как средство решения задач обоснования науки и синтеза (унификации) научного знания. Со временем исследования в русле логического позитивизма приняли все более специальный характер, дав ценные научные результаты (в области логического синтаксиса, логической семантики, вероятностной логики и других). Логико-методологические исследования познания в работах У. Куайна, Г.Н. Гудмена, Н. Решера (США) и других - тоже не столько философские, сколько общенаучные: главным ориентиром и ценностью в них выступает наука, что в значительной мере и выводит полученные результаты за рамки собственно философии.

На основе работ позднего Витгенштейна в 1930-1940-е годы в Великобритании формируется философия лингвистического анализа, или анализа обычного языка. В эти годы Витгенштейн устно излагал свою новую концепцию ученикам. Имели хождение записи его лекций - "Голубая и коричневая книги". Это был исходный вариант его "Философских исследований". С 30-х годов здесь же в работах Г. Райла, Дж. Уисдома, Дж. Остина и других получают развитие идеи, созвучные мыслям Витгенштейна. Как и для последнего, главный предмет их интереса - сама философия. Они хорошо чувствуют специфику философских проблем, их теснейшую связь с механизмами реально работающего естественного языка, ясно понимают их принципиальное отличие от проблем науки. Большое внимание в их работах уделяется глубоко исследованной Витгенштейном теме дезориентирующего влияния языка на человеческое мышление.

Если на базе логического позитивизма были созданы добротные труды по современной логике, то на основе лингвистической философии сформировалась исследовательская программа теоретической лингвистики. В этом проявилась одна из важных функций философии - постановка и первоначальная проработка новых проблем с последующей их передачей науке. Но в аналитической философии XX века мы находим и важные собственно философские достижения: осмысление тесной связи человеческого опыта с речевой коммуникацией, схемами языка, новое понимание на этой основе специфики философской мысли, философских проблем. Первостепенное значение для развития этих представлений имели идеи Л. Витгенштейна. Большая часть трудов философа издается в 1950-1970-е годы, и работа эта еще не завершена. Продолжается освоение его необычных текстов, их комментирование и обсуждение. Может быть, именно с этим обстоятельством связано нарастающее влияние идей и методов аналитической философии.

Идеи аналитической философии повлияли на современную философскую мысль во многих странах. Постепенно это направление превратилось в широкое международное течение, позиции которого в настоящее время наиболее сильны в англоязычных регионах мира.

Список использованных источников

1.Введение в философию [Текст]: Фролов И.Т. и др. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Республика, 2005. - 623 с.

2.Войтов, А.Г. История и философия науки [Текст]: учебное пособие для аспирантов / А.Г. Войтов - 3-е изд. - М.: Дашков и К, 2007. - 691 с.

3.Голубинцев В.О., Данцев А.А., Любченко В.С. Философия для технических вузов [Текст]. Серия "Высшее образование" - Ростов на Дону: Изд-во "Феникс", 2008. - 640 с.

4.Джегутанов, Б.К. и др. История и философия науки [Текст]. Учебное пособие для аспирантов/Б.К. Джегутанов, И. Стрельченко,.В. Балахонский, Г.Н. Хон - СПб.: Питер, 2010. - 368 с.

.Зеленов, Л.А. История и философия науки [Текст]: учебное пособие/Л.А. Зеленов, А.А. Владимиров, В.А. Щуров - М.: Флинта [и др.], 2008 - 471 с.

.История и философия науки: введение в специальность [Текст]: учебное пособие/ [Ф.Д. Демидов]; под общ. ред. А.Д. Урсула. Рос. акад. гос. Службы при Президенте Рос. Федерации. - М.: Изд-во РАГС, 2009. - 432 с.

.История и философия науки [Текст]: уч-е пос-е для аспирантов / [Б.Т. Алексеев [и др.]; под ред.А.С. Мамзина. - СПб. [и др.]: Питер, 2008. - 304 с.

.Канке, Виктор Андреевич. Основные философские направления и концепции науки [Текст]: учеб. пособие для вузов, рек. М-вом образования Рос. Федерации / В.А. Канке. - М.: Логос, 2010. - 327 c.

.Теория и методы в социальных науках [Текст]: учебник для вузов / [Я.Э. Аскильдсен и др.]; под ред. С.У. Ларсена; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Ун - т); - М.: РОССПЭН, 2009. - 288 c.

.Философия [Текст]: [учебник для вузов, рек. М-вом образования Рос. Федерации / В.Д. Губин [и др.] под ред.В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. - 3 - е изд., перераб. и доп. - М.: Гардарики, 2005. - 828 c.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Грандиозные успехи науки, особенно логики, лингвистики, математики и физики не смогли не изменить содержания философствования. Более того, эти изменения оказались впечатляющими.

Аналитическая философия - это философствование посредством детального анализа используемой логики и языка. Логика и язык выдвигаются на самый передний план. Основанием для этого явились, во-первых, трудности, с которыми имели математики в начале ХХ века (равно как и в его конце). В науке образцом строгости всегда считалась математика. Но довольно неожиданно математики стали встречаться с различного рода парадоксами, противоречиями. Простыми средствами с этими затруднениями справиться не удавалось. В силу этого крепло убеждение, что корни затруднений скрыты в основаниях математики, в которую входит логика, и некоторый искусственный язык, а также философия. Глубокие специалисты в области математики и логики, такие как немец Готтлоб Фреге и англичанин Бертран Рассел , пришли к выводу, что прежняя философия устарела, в ней не меньше путаницы, чем в математике.

Во-вторых, аналитизм возник как реакция на засилье идеализма в английских университетах начала ХХ века. Было признано, что идеализм несостоятелен, он затуманивает ясное положение дел. В философии надо брать за основу не абстрактные впечатления и слова, которые необходимы для отражения всего этого. Таким образом, ясность философии связывалась, прежде всего, с языком, а не с тем, что творится в голове, что сугубо индивидуально и непроверяемо. В отличие от мыслей, чувств в истинности языковых описаний внешних для человека фактов может убедиться каждый. А это означает, что ясная философия должна сводиться к высказываниям о внешних для человека фактах.

Англичанин Джон Мур и австриец Людвиг Витгенштейн были первыми, кто поставил в цент философского анализа не искусственные языки математики и логики, а естественный язык.

Таким образом, аналитизм в философии возник не случайно, а в силу вполне определенных оснований.

Немецкий математик Готтлоб Фреге был одним из многочисленных исследователей, стремившихся средствами логики совершенствовать математику особенно математическое доказательство, которое изобиловало различного рода парадоксами и противоречиями. Но в подходе Фреге была одна важнейшая особенность: согласно его интуиции, следовало существенно развивать саму логику, создать формализованный язык, который служил бы достойной заменой естественного языка с его многочисленными недостатками. Согласно Фреге, тогдашняя формальная логика и естественный язык страдали одним и тем же недостатком- допущением, что все предложения имеют субъект-предикатную форму. В сложных предложениях разделение на субъект и предикат было затруднительно. Выход из ситуации Фреге увидел в различении аргумента и функции и вводит также функциональные выражения второго порядка: «все», «никто», «некоторые», которые требуют введения в логику переменных. Изобретения Фреге буквально преобразили логику, которая получила доступ не только к математике и различного рода формализованным языкам, но и к естественному языку, а значит и к философии Философы ХХ века.-М., 1999.- С.431..

Английский логик и математик Бертран Рассел был убежден, что новая логика позволит более адекватно, чем ранее найти окончательные философские истины, обнаружить природу основных элементов реальности, которые не сводятся к фикциям идеалистов (Лейбница, Гегеля, Брэдли).

Рассел руководствовался тремя идеями. Во-первых, здравая философия является логикой, ибо она начинается с объяснения предложений того, что может быть истинным или ложным, а это - задача логики. Во-вторых, знание наиболее достоверным образом дано нам непосредственно, прежде всего в чувственных данных. Редукция к предельным элементам реальности позволяет избегать ложных представлений. В-третьих он использовал свой вариант приема, называемого им «бритвой Оккама»: предметное содержание следует сводить к изначальным сущностям, неопределимых в терминах чего-либо еще. Для Рассела философия совпадает с наукой, не имеющей ничего общего со старой одурманивающей метафизикой.

Кульминацией первого этапа развития аналитической философии явились книга кембриджского философа Людвига Витгенштейна «Логико-философский трактат», где автор еще более настойчиво, чем Рассел, концентрирует свое внимание на языке.

Основные положения этой первой хрестоматии аналитической философии следующие:

Мысль выражается в языке, а значит, именно язык есть граница мышления.

Есть только один мир - мир фактов, событий (сосуществование фактов), которые описываются совокупностью естественных наук.

Предложение - картина мира, оно имеет с последним одну и ту же логическую форму (если бы мир был нелогичным, то его нельзя было бы представить в форме предложения).

Смысл предложения выражает событие.

Сложные предложения состоят из элементарных предложений, которые соотносятся непосредственно с фактами.

Высшее невыразимо (имеется в виду, что предложения этики, эстетики, религии нельзя обосновать фактами.

То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно. Обо всем остальном, например, мистическом лучше молчать.

Философия не может состоять из научных предложений, ибо философские предложения нельзя проверить на истинность и ложность, они бессмысленны.

Цель философии - не особые философские предложения, а логические прояснения языка. Поэтому философия не особое учение, а деятельность по прояснению языка Аналитическая философия: Избранные тексты.-М., 1993.-С.113..

Развитие философской мысли привело к совершенствованию речи. Лингвисты европейских государств (также некоторые американские представители) углубились в исследование языковых оборотов. Аналитическая философия сделала метаязык инструментом всеобщего пользования, доступным и понятным для каждого желающего, не зависимо от образования, познать науку. Когда конкретно произошел такой общекультурный переворот невозможно определить, так как процесс захватил многие десятилетия ХХ века. Начало второй мировой войны стало решающим фактором перехода течения на новый уровень. Из кризисов, нововведений направления сложилась история полноценного языкового массива.

Философия аналитики, ранний этап, представители

Говоря об аналитической философии, первостепенно следует разобраться в ее сущности. Она представляет собой лидирующее направление философии англоязычных интеллектуальных сообществ XIX – ХХ веков, которое доминирует над остальными лингвистическим течениями, объединяет их, в решении поставленных задач учит пользоваться точностью, строгостью, здравым смыслом.

Представители направления отличаются сдержанностью к абстрактности, обобщенности, секуляризации понятиями. Главным козырем философов ыступает разумная аргументация. Язык служит для них не только вспомогательным средством изучения, но и сам является предметом исследования.

Колоссальное значение приобрело стремление аналитиков устранить из языковых оборотов форм, приводящих к заблуждению философских выводов, спутанности рассуждений. С помощью сопоставления логики и грамматики предложений, синтаксической точности адепты достигали нужного результата.

Благодаря масштабности аналитическая философия, объединяющая под своим началом научное многообразие, стала претендовать на методологию всего исследовательского познания.

Анализ в философии приобрел роль влиятельного инструмента. Он преломил интеллектуальное сознание общества, направил человечество на путь научно-технического прогресса, осуществил революцию философского мышления. Одновременно с этим, адепты лингвистического и логического видов анализа, отражающих настроения умов, отрицают главенство какой-либо из наук, опираются на обыденный язык и естественный подход к жизни.

Свои корни аналитическая философия пускает в античность. Аристотель отображал начальные идеи современных аналитиков. Позже философствование также содержало в себе задатки аналитического подхода. Все последующие философы-аналитики стали предшественниками направления: Лейбниц, Юм, Декарт, Беркли, Локк, Гоббс, Брентано.

Идеологом совершенствования языка выступил Хайдеггер. Философ полагал, что предназначение философской науки заключается в приближении к максимальной адекватности передачи мысли посредством языка.

Яркими первыми представителями выступили Рассел, Рамсей, Фреге, Витгенштейн. Они углубились в детализированный языковый анализ, стали основоположниками знаний для сопутствующих наук.

Сторонником метаэтического подхода был грузинский философ Мамардашвили, который предлагал строить этические суждения, основываясь исключительно на жизненном опыте.

Членов «Венского кружка» тоже считают приверженцами аналитического философствования. Несмотря на разность мнений, они преследовали единый принцип – философский анализ научного языка, критическое восприятие наличных знаний. Сущность принципа заключалась в понимании имеющихся познаний, как общности человеческих ощущений. Для подтверждения данной формулировки адепты предлагали свести знание к ощущениям.

Аналитическая этика или метаэтика

С развитием общества рано или поздно этический вопрос философии, поднимаемый Аристотелем, Кантом, снова должен был стать на повестку дня. Если раньше этика выглядела абстрактно, не имела четких определений и правил, то философы-аналитики посмотрели на нее присущим им логическим взглядом.

Морально-этическая проблема, долгое время игнорируемая сторонниками , заняла центральное место в аналитической философии. Именно благодаря ей направление называют метаэтикой. Гуссерль считает, что европейский общественный кризис связан именно с отстранением человека от этических ценностей.

Метаэтика, анализирующая обыденный язык, имеет два подхода к восприятию морально-этических фраз: когнитивный (познавательный), не когнитивный (субъективно-эмоциональный). Когнитивный подход более распространен и востребован. Этика ценностей, справедливости была ключевой идеей представителей направления. Но со временем метаэтика отдалилась от нее, трансформировалась в обширное течение, лишь отдаленно по своим концепциям напоминающее первоисточник. Современная метаэтика похожа на первозданную только аналитической манерой образа мысли: отсутствием расплывчатости, абстрактности изложения; четким определением ключевых фраз; стремлением к чистоте логических выводов.

Политическая сторона философии

Аналитические философы являлись приверженцами различных политических мнений. Будучи адептами философского познания, они не стеснялись совмещать свои научные убеждения с политической позицией, применяли на практике полученные исследовательски-аналитические знания с целью ликвидации политических соперников, критиковали исторически-сформировавшиеся государственные строи.

Этот всеобщий процесс можно назвать массовым применением логического анализа в корыстных целях. Такая «феноменальная вездесущность политики в философии» упраздняет само понятие «политической философии».

Религия глазами философов-аналитиков

Кратко говоря, многие из них были яростными атеистами. Всячески используя методологический анализ в политике, философы активно перевели его на религиозные верования. Оспаривая, критикуя, высмеивая церковные догматы, они стремились доказать нежизнеспособность веры, как таковой. Хотя сами тоже были верующими, только их божеством являлась наука. Некоторые сторонники аналитической философии считали религию наихудшим отпрыском метафизики. Другие обозначали совокупностью мистического познания, которое поддается языковому исследованию.

Настолько разнообразное использование аналитического философствования свидетельствует о его широкой применяемости в любой сфере жизнедеятельности.

Метафизика, как предмет споров

Изначально метафизика являлась для философов-аналитиков предметом отрицания: они не понимали ее принципы, отрицательно относились к ее назначению, считали абсурдными ее выводы и открытия. Метафизическая логика не сопоставлялась с аналитическим мышлением, так как была слабо доказуема. Она, как считали представители направления, основывалась на вымыслах ученых умов, бессмысленных нелепых умозаключениях. Позже аналитик Куайн выяснил, что обвинения в абсурдности метафизики опирались только на конкретные атомарные цитаты. Из чего следует - судить по отдельным отрывкам о науке в целом неразумно.

Аналитические философы пришли к выводу, что без некоторых интеллектуальных гипотез, универсалий невозможно составить лингвистические термины. Поэтому полное отрицание метафизических теорий делает проблематичной саму философию, а наука должна оставлять свободное место предположениям, приблизительности, которые со временем найдут естественное доказательство или станут подтверждением других законов.

Благодаря адептам аналитической философии была доказана уникальность метафизики, того же учения об атомах, ее открытия получили исследовательское одобрение научных кругов. После этого произошел синтез точности и приблизительности. Но аналитики предпочитают воздержаться от громких высказываний о постмодернистской метафизике, не совмещать ее с классическим учением. Предположение параллельности миров, их множественности, уникальность модели нашего мира философы-аналитики относят к атомарным теориям.

Аналитические методы философии, влияние на них Карнап

Эхо философов-сторонников метафизики подхватил аналитик Карнап.

Утверждение единственно верной математической точности, логичности представлялось ему ошибочным, практически невыполнимым. Но использование гуманитарного литературного языка для формулировки физических, математических понятий также показало свою недееспособность.

Исследовательское пространство нуждалось в радикально новом подходе. Карнап предложил массовое использование основного научного языка, выстроенного согласно установленным правилам. Философ предположил: «если какая-нибудь догма содержит понятие о сущности чего-либо, нужно признать ее верной, строить дальше логические выводы». Такой подход являлся разновидностью семантического , который имел два направления – общий, академический. Первый предполагал, что применение терминов сводится к простому словарному удобству общения между людьми, а стычки происходят в результате элементарной языковой недосказанности. Второй (Карнап был его сторонником) предполагал существование мирового идейного договора, «словарной основы», благодаря которой ученые всего мира могли бы беспроблемно общаться.

Витгенштейн – представитель аналитической философии

Австрийский философ Людвиг Витгенштейн поддержал методику языкового анализа. Для этого он использовал дедуктивные, логические, математические приемы.

Витгенштиейн находит связь между суждениями и фактами именно в лингвистическом пространстве. Необходимо доскональное математически доказуемое изучение языка, а именно разделение бессмысленных и разумных выводов, которые покажут, совпадает ли изречение с действительностью. Для упрощения анализа необходимо выделять отдельные важные утверждения из общей массы, затем их уже сравнивать с фактом.

Из-за использования литературного обобщенного языка, термины смешиваются, создавая тем самым философские псевдопроблемы.

Поэтому главной задачей метода Людвига Витгенштейна является разделение сложных предложений на атомарные с последующим соотношением их с фактами. Последователи аналитика разработали процедуру анализа теоретических изъяснений, базовых утверждений. Базовые утверждения опирались на ощущения, результаты исследований. Из чего следует – наука обязана руководствоваться логическими, математическими истинами, а не эмпирическими догадками.

Философия ставит перед собой более глобальную цель – языковое совершенствование, установление запретов на определенные темы.

Противостояние метафизики и философии

Понятие «аналитической философии» родилось из методологии Рудольфа Рассела. Он считал мир совокупностью фактов, подтверждаемых высказываниями. Единичный факт создает представление о вторичном, так до бесконечности. Логические сущности фактов, как атомарные утверждения, заключают в себе всю научную значимость.

По мнению Рассела, взаимосвязь факта с высказыванием доказывает определение самого высказывания, как действительного факта.

Платон своими «универсальными идеями» повлиял на построение Расселом собственного аналитического метода. Его теория «логических атомов» продемонстрировала соотношение философии и науки.

Детище Рассела, аналитическая философия, открыла подлинное значение изречений, их скрытый смысл. Рассел полагал, что ясность знания, как основной цели философии, можно добиться не открытием новых терминов, а перестроением уже известных научных догматов, основанных на доказанных фактах. Любой метафизический принцип, не соответствующий известной фактической сущности является абсурдом, игрой слов.

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ, доминирующее направление в англоязычной философии 20 века. В широком смысле определяет стиль философского мышления, характеризующийся такими качествами, как строгость, точность используемой терминологии, осторожное отношение к философским обобщениям и спекулятивным рассуждениям. Для философов аналитической ориентации сам процесс аргументации и его структура не менее важны, чем достигаемый с их помощью результат; многие из них при этом опираются на формальную (математическую) логику, эмпиристскую эпистемологию и данные науки. Язык рассматривается не только как важное средство изложения философских идей, но и как самостоятельный объект исследования. Аналитическая философия не представляет собой целостной школы, ориентирующейся на единообразно сформулированный набор принципов, так что, скорее, можно говорить об аналитическом движении в философии (по аналогии, например, с феноменологическим движением), в русле которого сформировалась преобладающая парадигма философской рациональности 20 века.

Исторические корни . Черты аналитико-рационалистического стиля философствования обнаруживаются в сократической индукции, платоновской диалектике, в аристотелевских «Аналитиках», в семантичных идеях софистов и стоиков.

Средневековые схоластические трактаты и диспуты являются ярким примером доказательности, аналитичности и концептуальной строгости. Особенно следует отметить логико-семантичные идеи британских схоластов Дунса Скота и У. Оккама.

В Новое время преимущественно внимание к языковой и эпистемологической стороне философской деятельности стало отличительной чертой английской философии. В критической эпистемологии Ф. Бэкона «идолы рынка (площади)», препятствующие познанию истины, возникают в результате беспорядочной речевой коммуникации. Классификация языковых знаков Т. Гоббса лежит в основе его аналитико-синтетической методологии исследования естественных и искусственных тел (в том числе государства). Выдвинутый Дж. Локком принцип психологического атомизма (мышление предстаёт как комбинирование исходных элементов чувственности - «простых идей») был развит Дж. Беркли, рассматривавшим все вещи и явления как комбинации идей-ощущений, источником которых является Высшее существо (реальная причинная связь заменена у Беркли знаковыми отношениями между группами ощущений). В более последовательной феноменалистской доктрине Д. Юма единственный вид реальности - сфера перцептуального опыта - представлена как сложная ассоциативная комбинация «впечатлений» и их копий - идей. Линию Юма и других британских эмпиристов-аналитиков продолжил в 19 веке Дж. С. Милль, усовершенствовавший логико-индуктивные процедуры философии и методологии науки.

Важный вклад в формирование аналитического стиля философствования внесли такие представители «континентальной» европейской философии, как Р. Декарт, разработавший новую модель сознания (философы-аналитики считают его основателем философии сознания в современном понимании), Г. В. Лейбниц, создавший логическую теорию отношений, И. Кант, трансцендентальная аргументация которого стала для философов-аналитиков одним из излюбленных приёмов рассуждения и доказательства, Ф. Брентано с его идеей интенциональности сознания.

Логический атомизм 1910-20-х годов . У истоков аналитической философии стояли немецкий логик и философ Г. Фреге («О смысле и значении», 1892) и английские философы Дж. Э. Мур и Б. Рассел, выступившие в 1898 году с резкой критикой британского абсолютного идеализма, монистической концепции которой они противопоставили плюрализм, а принципу холизма (целостности) — атомизм. Согласно Расселу (лекции «Философия логического атомизма», 1918, и статья «Логический атомизм», 1924), Вселенная состоит из отдельных элементов («атомов»), которые имеют логический характер и далее неразложимы, в отличие от сложных объектов («логических фикций») являются абсолютно простыми и вступают во внешние (функциональные) отношения друг с другом. «Атомы» обозначаются в языке с помощью «логически собственных имён», указывающих на объекты в мире, которые даны в непосредственном «знании-знакомстве». Пределом логического анализа являются элементарные высказывания («атомарные предложения»), которые фиксируют элементарные факты (обладание единичной вещью, некоторым свойством или же наличие некоторого отношения). С помощью логических связок атомарные предложения соединяются в молекулярные, которые сами по себе не существуют (ибо ничто в мире не соответствует словам «и», «или», «если») и суть функции истинности входящих в них атомарных предложений.

У Л. Витгенштейна периода его «Логико-философского трактата» (1921) элементам языка («именам») также соответствуют элементы реальности («объекты») как их семантичные значения. Соединение «объектов» даёт элементарные факты («положения дел»), обозначаемые с помощью элементарных предложений, которые, как и элементарные факты, абсолютно независимы друг от друга. Способность языка обозначать «факты» определяется его внутренней логической структурой. В этом смысле границы языка совпадают с границами «мира», а всё, что оказывается за пределами «мира фактов» и формулируется в виде метафизических, религиозных, этических, эстетических предложений, характеризуется в «Логико-философском трактате» как «мистическое» и «невыразимое». Программная установка Б. Рассела и Витгенштейна предполагала построение логически совершенного языка, выявляющего логическую форму научных высказываний.

Логический позитивизм 1930-40-х годов . Безграничная уверенность в возможностях нового метода анализа, в основе которого лежали достижения математической логики, получила ещё более яркое выражение в 1930-е годы в трудах философов и учёных, входивших в Венский кружок (М. Шлик, Р. Карнап, О. Нейрат, Ф. Вайсман, К. Гёдель и др.), в Великобритании - в работах А. Айера. Этот этап развития аналитической философии получил название логического позитивизма в связи с отказом его представителей от традиционных онтологии и философской теории вообще в пользу логико-семиотической деятельности по прояснению терминов и предложений языка науки. Идеи логического позитивизма были близки многим представителям львовско-варшавской школы (Я. Лукасевич, А. Тарский, К. Айдукевич и др.), а также связанного с Венским кружком берлинского Общества эмпирической философии (Х. Рейхенбах и др.).

В основе программы Венского кружка лежала доктрина верификационизма, согласно которой значение предложения, фразы или отдельного термина определяется способом его опытной проверки верификации. Вначале предполагалась прямая верификация научных утверждений в непосредственном чувственном опыте субъекта, фиксируемом с помощью так называемых протокольных предложений. Возникавшие при этом трудности (например, невозможность верификации всеобщих научных законов или утверждений о прошлых событиях и тому подобное) привели в дальнейшем к отказу от требования прямой верификации и замене его принципиальной верифицируемостыо, устанавливающей научную осмысленность предложений (т. е. их способность быть либо истинными, либо ложными). Все остальные предложения были отнесены к разряду неосмысленных, в том числе утверждения традиционной философии («метафизики»), которая трактовалась как неадекватное выражение иррационального «чувства жизни» (Р. Карнап). Резко разделяя знание логико-математическое, которое рассматривалось как аналитическое и априорное, и знание эмпирическое (синтетическое, фактуальное), логические позитивисты отвергали кантовское понятие априорного синтетического знания. Первоначально отдавая предпочтение логико-синтаксическому анализу языка науки, в дальнейшем представители логического позитивизма перенесли акцент на логико-семантический анализ. Стремление создать унифицированную систему различных областей знания привело Карнапа и О. Нейрата в конце 30-х - начале 40-х годов к выдвижению физикалистской программы, предполагавшей описание данных различных наук на интерсубъективном языке физики, что должно было способствовать унификации научного знания. Перед 2-й мировой войной многие представители логического позитивизма эмигрировали из континентальной Европы в США и Великобританию, способствуя распространению там своего учения.

В конце 1950-х годов доктрина логического позитивизма была подвергнута критике в рамках самой аналитической философии американскими философами У. Куайном, Г. Н. Гудменом, У. Селларсом и др. с позиций прагматизма. Решающее значение имело опровержение Куайном разграничения так называемых аналитических предложений (т. е. предложений логики и математики, зависящих только от значения составляющих их терминов) и синтетических (эмпирических) предложений, основывающихся на фактах. Куайн отверг также принцип верифицируемости значения, требующий подтверждения или отрицания каждого отдельного утверждения, поскольку считал ошибочным рассматривать изолированные предложения, отвлекаясь от их роли в контексте языковой системы или теории. Этому подходу он противопоставил холистическую установку: проверке в науке подлежит система взаимосвязанных предложений теории, а не отдельные предложения или гипотезы.

Философия лингвистического анализа получила распространение в Великобритании и США в 1930-60-е годы. Она связана с философским анализом естественного языка, метод которого был впервые разработан Дж. Э. Муром в целях перевода (или перефразировки) неясных, вводящих в заблуждение выражений в другие, более ясные выражения естественного языка. При этом переводимые выражения должны были оставаться синонимичными. Другим важным источником для возникновения лингвистической философии явилось учение позднего Л. Витгенштейна, отказавшегося с конце 1920-х годов от выявления априорной структуры языка и понимания значения как обозначаемого словом объекта. Согласно выдвинутой им новой концепции, слова получают значение только в процессе их употребления в определённом контексте (т. н. языковые игры, представляющие собой взаимопереплетение различных форм человеческой активности и выступающие для человека как его «формы жизни») и в соответствии с принятыми в «лингвистическом сообществе» правилами. С точки зрения Витгенштейна и его последователей из Кембриджского университета, философские заблуждения устраняются путём прояснения и детального описания естественных способов употребления слов и выражений, включения их в органически присущие им контексты человеческой коммуникации. Развивая «терапевтическое» понимание задач анализа по устранению «метафизических» заблуждений, коренящихся в неосознанных мотивах и устремлениях, представители кембриджской школы (Дж. Уиздом, М. Лазеровиц, Э. Эмброуз) сближали в этом отношении философско-лингвистический анализ с психоанализом.

С конца 1940-х годов большое влияние приобрели представители так называемой оксфордской школы философии «обыденного языка» (Г. Райл, Дж. Остин, П. Стросон, Р. Хеар), которые ввели в оборот новый категориальный аппарат для анализа языковой коммуникации. Выдвинутая Остином теория «речевых актов» - своеобразный синтез философии и лингвистики («лингвистическая феноменология») - получила развитие в так называемой иллокутивной логике американского аналитика Дж. Сёрла, трактующего речевые акты как интенциональные действия говорящего. Г. Райл видел задачу анализа в устранении «категориальных ошибок», проистекающих из неоправданного смешения внешних форм языковых выражений с их логической (категориальной) структурой. Так, в описании актов сознания с помощью существительных Райл усматривал источник ошибочного понимания сознания как особой духовной субстанции, а не как функции, фиксируемой в виде логических конструкций наблюдаемых реакций поведения («логический бихевиоризм»). В целом сторонники философии лингвистического анализа, с их пристальным вниманием к тончайшим нюансам употребления языковых выражений, в отличие от логических позитивистов, не призывали к «усовершенствованию» естественного языка по образцу формализованных логических языков или языков науки.

Аналитическая философия во 2-й половине 20 века. К началу 1960-х годов аналитическая философия преодолела своё первоначальное негативно-критическое отношение к традиционной философской проблематике (программа «дескриптивной метафизики» П. Стросона и др.), настаивая лишь на строгом логико-концептуальном анализе и повышенном внимании к методам и средствам философского обоснования. Аналитическая философия всё больше претендовала на роль метафилософской доктрины, способной ассимилировать идеи других философских направлений и быть универсальным языком философского обсуждения. Концептуальное ядро аналитической философии по-прежнему составляли научные программы, разрабатываемые в философии языка, сохраняющей преимущественно интерес к проблеме значения. Изменение приоритетов в исследованиях языка (переход от построения специальных формализованных языков к анализу естественных языков, акцент на коммуникативной, а не описательной функции языка и тому подобное) определил интенсивный поиск новых подходов к решению этой проблемы (Д. Дэвидсон, М. Даммит, С. Крипке, Х. Патнэм, П. Грайс и др.). Важные позиции в аналитической философии сохраняли эпистемологические исследования, ориентированные главным образом на анализ проблемы знания, его структуры и способов обоснования (А. Айер, Э. Геттиер и др.). Философия науки в 1960-70-е годы явилась главной ареной философских дискуссий вокруг проблемы развития научного знания (К. Поппер и др.). Вместе с тем всё больший вес приобретали такие аналитические дисциплины, как философия сознания (составляющая часть более общей «философии психологии»), философия действия, философия морали, философия логики, политическая философия и др. В последние десятилетия 20 века философия сознания стала настоящим эпицентром философских исследований, отличаясь богатым спектром подходов к объяснению сознания - от материалистической «теории психофизического тождества» (Д. Армстронг, Дж. Смарт, Дэвидсон и др.) и функционализма (Патнэм, Д. Льюис, Дж. Фодор и др.) до теории «неэлиминируемой субъективности» (Дж. Сёрл) и дуализма физических и психических свойств (Стросон, «двухаспектная теория» Т. Нагеля, и др.). В 1970-х годах резко возрос интерес к морально-политической проблематике в связи с обсуждением философских оснований либерализма (Дж. Ролз, Р. Нозик и др.) и появлением «прикладной этики» (биоэтики, медицинской этики, деловой этики и так далее).

Одновременно стремительно росло количество приверженцев аналитической философии. Укрепляя и расширяя свои позиции в англосаксонском мире (Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия), аналитическая философия утвердилась также в качестве ведущего философского направления в Скандинавских странах и Нидерландах; её влияние ощущалось даже в странах с иной сильной национальной философской традицией (Германия, Франция, Индия и др.).

Лит.: The Age of analysis/Ed. by М. G. White. Boston, 1955; Хилл Т.И. Современные теории познания. М., 1965; Козлова М. С. Философия и язык. М., 1972; Munitz М. К. Contemporary analytic philosophy. N. Y., 1981; Ayer А.J. Philosophy in the twentieth century. L., 1982; Cohen L.J. The dialogue of reason: an analysis of analytical philosophy. Oxf.; N. Y., 1986; Философия. Логика. Язык. М., 1987; Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993; Dummett М. Origins of analytical philosophy. Camb., 1994; Аналитическая философия: становление и развитие: Антология. М., 1998; Пассмор Дж. Сто лет философии. М., 1998; он же. Современные философы. М., 2002; Юлина Н. С. Очерки по философии в США. XX век. М.,1999.